Том Роббинс - Сонные глазки и пижама в лягушечку

– Задницей чую! – Энн похотливо ухмыляется.

Вы стойко продолжаете путь, то и дело получая тычки локтями в грудь и клубы сигаретного дыма в лицо. Вокруг звенят стаканы, плещутся напитки, витают признания, всасываются дорожки кокаина. Когда еще такое увидишь? Брокеры в открытую обнимаются с ассистентками, менеджеры поглаживают крутые бедра секретарш. Как перед войной, когда объявляют «вне игры» и правила приличий временно отменяются. Вы минуете столик, за которым сидит главный аналитик фирмы Сол Финкельштейн.

– Aprus nous le duluge, – говорит Сол с жалкой улыбкой. – Концерт окончен, mon amie.

Вы треплете его по плечу и движетесь дальше. И, уже приблизившись к телефону, слышите, как он повторяет:

– Концерт окончен…

Вы тянетесь к трубке. Разумеется, это никакой не коллега и не сообщение из Токио. Вероятнее всего, звонит Кью-Джо Хаффингтон, так называемая лучшая подруга, чтобы напомнить о встрече у гостиницы «Виржиния». Вы уверены, что Кью-Джо уже на месте – встреча назначена на 16:30 в одном из небольших богемных ресторанчиков, которые она так обожает. Вы сами от подобных заведений не в восторге: они слишком живо напоминают о привычках ваших так называемых родителей. И все же это лучше, чем привести Кью-Джо, во всем ее полуторацентнерном безобразии, в «Бык и медведь». Вас раздражает ее нетерпеливость: глупо ожидать пунктуальности в такой день. Неужели она не слушает новостей? Увы, скорее всего так и есть. Кью-Джо слушает лишь музыку сфер.

– Алло! – кричите вы, собрав всю грубость, на которую способен сладенький девичий голосок.

Трубка отвечает голосом Белфорда Данна, вашего так называемого возлюбленного:

– Дорогая, прости ради бога! Не хотел беспокоить в такой день! – По крайней мере Белфорд слушает новости. – Понимаешь, Андрэ сбежал! Сбежал из дома!

Возлюбленный практически рыдает. Вы, однако, испытываете не жалость, а скорее раздражение. В этом весь Белфорд! Ваша карьера скользит по ледяному желобу в тартарары вслед за всей американской экономикой, а он убивается из-за удравшего животного!

С другой стороны, Андрэ не простое животное. Андрэ – обезьяна с богатым прошлым. В данном случае правильнее было бы сказать не «удрал», а «совершил побег».

– Белфорд, послушай…

После выпитого голос звучит автономно, как магнитофонная запись. Боже, какой противный просительный тон!.. Хотя эта оценка вряд ли объективна: ничто не раздражает вас сильнее, чем собственный голос. Так мог бы звучать маленький бисквитный кекс, думаете вы, если бы кексы умели разговаривать. С другой стороны, Кью-Джо утверждает, что ангельский голос – ваша главная добродетель. Из всех знакомых ей деловых женщин только вы не освоили язык бормашины. Вы пытались объяснить, что деловые женщины просто вынуждены говорить резко, иначе они не смогут на равных соперничать с мужчинами. И если ваш голос действительно столь нежен и беззащитен, как утверждает Кью-Джо, то причина этому одна: ваше неумение его изменить. Вы даже пытались курить в надежде, что дым обогатит диапазон низкими частотами, но сигареты вызывали нестерпимую тошноту. То, что Кью-Джо считает сексуальным, кажется вам каким-то писком. В детстве у вас и кличка была соответствующая: Пипи. Мать, конечно, никогда не обращалась к вам иначе, чем «Гвендолин», однако для отца и всех остальных вы были просто Пипи. «Пипи то, Пипи это…» Как будто вы чертова мышь!

– Белфорд, послушай…

Вы объясняете ему, что, даже если рынок закрылся в час дня, даже если внезапное падение на девятьсот пунктов проело у вас на макушке раннюю плешь, даже если в данный момент вы хлещете джин в веселом кабачке, – фактически вы еще на работе. Вы также объясняете, что ответственность перед клиентами (да и перед собой, ибо ваш личный баланс ушел в серьезный минус) не позволяет вам покинуть боевой пост, пока японские варвары, для которых день распятия Господа нашего Иисуса Христа не отличается от любого другого рабочего дня, не дадут ясный ответ: собираются они отправиться на дно вслед за нами? Однако чтобы не ранить страждущего Белфорда черствостью, вы, невзирая на собственные беды и обязанности, предлагаете ему следующую сделку: если Андрэ не объявится к ужину – а вы убеждены, что он ни на что не променяет любимый хлеб с изюмом и банановое эскимо, – то вы присоединитесь к поискам. И даже более того: приведете с собой Кью-Джо, чья выдающаяся парапсихическая мощь поможет в определении координат сбежавшей обезьяны.