Вадим Голубев - Записки генерала Жихарева. Роман ужасов

— Вот, сука! Десятый час допрашиваем — не раскалывается! — посетовал ведший допрос капитан госбезопасности.

— Ничего, сейчас заговорит, — сказал Жихарев и нанес несколько ударов по позвоночнику, от которых Стецко потерял сознание.

— Ты всегда гордился своими мозолями, — продолжил Пашка, когда подследственного привели в чувства. — Теперь у тебя их не будет.

Жихарев налил в ведро серную кислоту. Оставив на гвоздях рваное мясо, следователи оторвали ванины руки от стола. Они подтащили Стецко к ведру и опустили туда его руки. Ваня глухо зарычал, затем заматерился, затем заплакал.

— Выньте руки! Выньте руки! Я все подпишу!

— Нет, Ваня! Будешь кислотой руки мыть, пока не обоссышься! — ухмыльнулся Пашка.

Еще через минут Стецко описался. Всхлипывая от боли и унижения, он подписал протокол допроса, заранее написанный следователями, где он признавался и в троцкизме, и шпионаже, и во вредительстве.

— Сегодня отдыхай! — бросил ему Жихарев. — Завтра встретимся снова, потому что ведут от тебя нити шпионского заговора в наркомат. Долго я ждал этой встречи. Дорого был готов заплатить за твои слезы. Сегодня их вижу бесплатно, и прольешь ты их море!

Ночью Пашке позвонили на квартиру и сообщили. Что подследственный Стецко до смерти разбил свою голову о стену в камере.

Но все это было позже. Тогда же начиналось лето 1922 года. Пашку вызвал недавно назначенный начальник спецотдела Паукер.

— Мы внимательно следим за вашей учебой и другой деятельностью. Мы вами довольны. Принято решение готовить из вас специалиста по ядам. Наверняка враги захотят отравить наших вождей. Поэтому нам необходимы специалисты, умеющие разрабатывать противоядия, умеющие обнаруживать яд в пище, жидкостях, воздухе, на мебели, одежде и тому подобное. Задача ответственная. Мы даем вам десять дней отдохнуть в нашем подмосковном санатории. Далее приступите к занятиям в фармакологической лаборатории медицинского института. Вам будет открыт доступ в любую интересующую вас библиотеку, в любой архив. В-первую очередь займитесь изучением состава различных групп ядов. Научитесь сами составлять их. К вашим услугам будут все профессора-медики. Дерзайте! — напутствовал Жихарева новый начальник.

Незаметно пролетели десять дней, проведенных в санатории. Сытная пища, процедуры, гимнастика, настольные игры, купания в пруду, экскурсии, ежедневный показ кинофильмов — показались Пашке настоящим раем. Тяжело было лишь с женщинами. Их было немало, но строг был персонал санатория. Все знали, что если во время так называемых «ночных обходов» кого-то из мужчин застанут в женской палате или наоборот — «нарушители режима» будут немедленно изгнаны не только из санатория, но и из органов. Да и неуютно было заниматься любовью в палатах, рассчитанных на четверых пациентов. Поэтому отдыхающие практиковали «кустотерапию» в укромных уголках обширного парка, принадлежавшего санаторию.

Жихарев прибыл на следующий после заезда отдыхающих. Почти все женщины, за исключением особенно страшных или действительно больных, которых кроме лечения ничего не интересовало, были разобраны. Несколько дней и вечеров Пашка провел в одиночестве. Наконец, повезло и ему. Гроза застигла Жихарева, когда он возвращался с купания. Чтобы не промокнуть, он свернул с главной аллеи, зная, что неподалеку есть старая беседка. На нее мало-кто из отдыхающих обращал внимание. «Не ахти-какое убежище, но мокрым не буду, — подумал Пашка, добежав до беседки. — За полчаса гроза кончится — успею на обед. А пока почитаю». Но почитать ему не удалось. Минуту спустя в беседку вбежала черноволосая красавица Лика — секретарша начальника медицинского управления ОГПУ. Это было пухленькое создание с агатовыми глазками и жемчужными зубками, прикрытыми губками бантиком. Начальник навещал ее через день. Он привозил икру, пирожные и обязательно дорогие вина. Парочка уединялась в кабинете главного врача, которого она бесцеремонно выставляла. Ни один из самых лихих сердцеедов не осмеливался добиваться ликиного расположения.

— Вот, б…! — говорили они. — И что она нашла в этом старом козле?

— Молодец! — возражали женщины. — Никакой он не старый! Он — мужчина в соку. И блюдет она себя правильно. Если начальник узнает, что Лика с кем-то таскается, сразу из сердца и со службы вон! А так, глядишь, окрутит она его. Тогда сытая жизнь, дорогие тряпки, камни — все будет. А не окрутит — и так все имеет.