— А я, между прочим, не шучу, — сказал Терещенко.
Толик посмотрел в окно.
— Квас кончился, бочку закрыли, — сказал он.
— Какую бочку? — удивился Терещенко.
Толик кивнул в окно.
— Кстати, — сказал Терещенко. — Бумагу прислали. На фестиваль думаешь собираться?
— Думаю, — грустно ответил Толик.
— Мне недавно сон приснился, — сказал Терещенко. — Представляешь себе, сложнейшую слесарную операцию во сне в мельчайших подробностях вспомнил…
Толик понял, что разговор «по душам» Терещенко решил пока отложить.
— Ты обедал? — спросил Толик. — Пошли в «Птицу» пообедаем?
— Пошли, — согласился Терещенко, стряхивая пепел в горшок с кактусом. От бесконечного дыма кактус пожелтел, некогда острые его иголки поникли.
— Ах, Будапешт, — сказал Толик. — Ты случайно не знаешь, сколько нам денег будут обменивать?
— Понятия не имею, — ответил Терещенко.
Лёша Казаков с утра был в трансе. Бараньи колечки стояли дыбом, лицо горело, словно уже успел Лёша поваляться на даче под солнышком. К концу дня стал Лёша нервным и испуганным.
Во-первых, появившийся призрак — Благовещенский — сразу же поволок Лёшу в туалет и там, стуча кулаками по белому кафелю, сказал, что, если посмеет Лёша на собрании унизить Инну, Костя его убьёт. Во-вторых, проходящий по коридору Тимофей Тимофеевич сообщил Лёше, что отец Гектора Садофьева будет точно. Весть об этом всех развеселила, а Гектора привела в отчаянье. Снова Лёша был зван в туалет, где ему пришлось объяснять что он, Лёша, здесь ни при чём, а виноват во всём Толик Ифигенин, который сам позвонил отцу Гектора. Костя и Гектор с сожалением отпустили Лёшу из туалета.
Инна Леннер, однако же, по-прежнему сидела рядом с Гектором, уделяла Косте ноль внимания, как будто не с ним, а с Гектором эти три дня прогуляла. В середине дня Костя уже поглядывал на Гектора как-то удручённо, словно и не друзья они вовсе. На перемене Таня Соловьёва подошла к Гектору, уныло стоящему у окна, и сказала:
— Ну что, понял, что нечего лезть в чужие дела? Они прогуливают, а ты при чём?
— Ладно, я, — ответил Гектор. — А вот при чём здесь мой папаша?
— Я читала недавно его книжку, — сообщила Таня, с хрустом надкусывая яблоко. — Там его фотография была… Ничего он… С бородой… Ты на него не похож…
— Сбрил он бороду. — Гектор отобрал у Тани половину яблока. — Ты права, нечего мне в чужие дела лезть. Сейчас чего-нибудь придумаю…
— Давай-давай, придумывай, — недоверчиво усмехнулась Таня, доставая второе яблоко. Поесть она любила. Кроме яблок, в портфеле у Тани можно было обнаружить половинки шоколадок в скрипучей фольге, конфеты, орешки, овсяное печенье и т. д.
На следующей перемене Гектор решительно подошёл к Косте Благовещенскому, увлечённо читающему на первом этаже какую-то книгу.
— Ты почему на меня зверем смотришь? — спросил Гектор.
— Что? — Костя всегда мучительно отрывался книги.
— А вот то! — захлопнул ему книгу Гектор. Костя даже страницу не успел запомнить. — Иди за мной!
Они зашли в кабинет математики.
— Следи за мной внимательно, — сказал Гектор. — Видишь, я беру свой портфель и переношу его на твоё место. Это значит, что отныне с Таней Соловьёвой буду сидеть я! А твой портфель я отношу на моё старое место. Значит, с Инной теперь будешь сидеть ты!
Зазвенел звонок. Учительница математики первым делом вызвала Костю к доске решать логарифмы. Логарифмы Костя, яростно кроша о доску мел, решил, словно не прогуливал эти три дня, а изучал в тиши библиотеки таблицы Брадиса. Однако получил Костя почему-то четвёрку.
— Какой ты противный! — шепнула Инна Косте, когда он сел на своё новое место рядом с ней. — Ты заставил его уйти.
— Это он заставил меня пересесть, — ухмыльнулся Костя. — Он сказал мне, что давно мечтает сидеть с Таней Соловьёвой.
— С этой бочкой? С этой пожирательницей яблок? Ах, какой он противный! — чуть не задохнулась Инна.
— Так кто из нас более противный? — уточнил Костя. Пожалуй, впервые за эти дни ему стало весело.
— Вы оба очень противные! — проникновенно сказала Инна и ещё хотела что-то добавить, но тут её вызвали к доске, и Инна, к немалому удивлению учительницы математики, считавшей, что прогулы неизбежно влияют на уровень знаний, так блестяще решила задачу о трёх велосипедистах, выехавших куда-то из пунктов А, Б и В, что пришлось поставить Инне пятёрку.
Читать дальше