Екатерина Вильмонт - Подсолнухи зимой

– Значит, в сравнении с ней другие бабы – труха?

– По большому счету – да. Кстати, я все-таки сделал генетическую экспертизу. Ребеночек-то не мой…

– Так зачем она…

– Поди спроси. Но вернемся к Михееву. Думаю, Аля ему понравится, он девчонок не любит, а она еще вполне… Как ты на это смотришь?

– Я? В целом положительно. Но, боюсь, она слишком в меня влюблена. Слушай, а если ему мою Лялечку подсунуть?

– Нет, не прохиляет. Молода, корыстна, безмозгла. Он на такую не клюнет… Просто без Али ты легче разберешься с оставшимися двумя. Только надо будет нам вчетвером встретиться, чтобы у него стимул был.

– Какой стимул?

– Отбить!

– А… Хитрый ты, брат! А когда он приезжает, твой Михайлов?

– Михеев. Десятого января.

– Годится.

Двадцать девятого декабря вечером Таня родила дочку. Марго и Аля поехали к ней тридцатого рано утром, потому что в предновогодние дни проехать по Москве огромная проблема. Их к ней не пустили, но они поговорили по телефону и оставили подарки – корзину цветов и кучу всяких вкусностей к Новому году для Тани и ее соседок по палате.

– Девчонки, я такая счастливая, – рыдала и сморкалась в трубку Таня. – Она просто красавица… и у нее уже темные бровки, можете себе представить?

– А молоко у тебя есть?

– Хоть залейся! Меня третьего обещают выписать.

– Я за тобой приеду! – кричала Аля. – Марго второго улетает, ну, мы еще созвонимся.

– Спроси, ей не надо деньги на телефон положить?

– Марго спрашивает, не надо тебе деньги на телефон положить?

– Нет, пока нет, я позаботилась! Ой, девчонки, я вам желаю Нового года самого счастливого! И чтоб у вас появились хорошие мужики, а может, и еще детки! Спасибо вам за все, я вас люблю, вы самые лучшие!

– Вот, хоть одна хорошая новость напоследок, – вздохнула Марго.

– Ну почему? Мы с тобой закончили работу, подвели итоги, все слава богу! Разве нет?

– Безусловно, – кивнула Марго. – Но я хочу, чтобы этот год поскорее кончился.

– Да, я понимаю… – кивнула Аля. – А к Таське на Рождество прилетел Андрей. На один день. Из Америки… Не поленился.

– Он ее любит по-настоящему. Она у тебя чудо. Такой голос…

– Я так скучаю по ней…

– Давай мы с тобой в конце февраля к ней слетаем на выходные.

– Почему в конце февраля?

– А вот закончим проект для Вишневецкого и слетаем.

– Марго!

– И Тошку возьмем, вот радости будет! Только ты пока никому не говори.

– Сюрприз?

– Конечно.

– Марго, скажи, а… Лева придет на Новый год?

– Не знаю. Если придет один, будем только рады, а с этой сукой я за одним столом сидеть не желаю. Знаешь, мне Тошка на днях сказала, что она ей и Таське еще летом подарила книжку «Как захомутать миллиардера», сказала, что в их возрасте очень полезное чтение. Это она заботу о них проявила. Вот идиотка! А девчонки сразу этот подарок на помойку отнесли.

– Марго, может, надо как-то в доме помочь?

– Да нет, Эличка с готовкой сама справится, убирает домработница, а завтра еще Тошка придет пораньше.

– А елка есть?

– Конечно, Володя вчера купил, красавица, высокая, пушистая. Тошка утром нарядит, она давно уже никого к елке не подпускает.

Марго приснилось, что она, сегодняшняя, плывет в теплом ласковом море. Вдруг рядом она видит мужчину, он плывет мощно, красиво, и ей кажется, что она когда-то его видела.

– Марго, здравствуй, ты меня не узнаешь? Я так изменился?

У нее замирает сердце.

– Гиечка? Это ты?

– Я, Маргоша, я.

– Но ты же умер?

– Разве? А я думал, что жив, по крайней мере для тебя… – и он начинает медленно таять в воздухе.

– Гия, Гия! Ты жив, для меня ты всегда жив, Гиечка, не уходи, вернись!

И он возвращается.

– Гиечка, не уходи больше, ты же знаешь, я люблю тебя «до смерти».

– А после смерти?

– И после, и после, если бы ты знал, как ты мне нужен, Гиечка! – она вдруг выбилась из сил.

– Маргоша, ты устала, перевернись на спину, расслабься, отдохни… А я рядом. Мы доплывем, не бойся.

– Не получается… Все думают, что я такая сильная, крутая, но вот разочаровать не выходит, Ия совсем не могу расслабиться… Разучилась, да и нельзя мне…

– Марго, тебе только кажется… Ты просто внушила себе и всем, что ты сильная… А ты такая нежная, ранимая. Нежнее, чем польская панна, и, значит, нежнее всего…

– Гия, это ты?

– Я, Маргоша, я. А ты думала кто?

– Один человек, живой, сказал про меня, ну, насчет польской панны…

– Так это я…

– Нет.

– Ты ошибаешься, просто он – мое другое воплощение… Если бы меня не убили, ты обязательно влюбилась бы в меня. Это несостоявшаяся история любви… Я это понял, но уже там… И я – это он, а он – это я…