Екатерина Вильмонт - Подсолнухи зимой

Перед Новым годом Марго, Аля и все сотрудники фирмы буквально сбивались с ног. По вечерам Аля ехала не домой, а к Марго, наскоро перекусив, они до глубокой ночи работали вдвоем, Аля оставалась ночевать, а утром все начиналось сначала. Как-то ночью Аля вдруг взмолилась:

– Марго, если я сейчас не выпью кофе, я просто свалюсь.

Марго посмотрела на нее с удивлением.

– Отличная мысль, как я сама не сообразила. Пошли на кухню.

Пока Марго засыпала кофе в турку, Аля тихо сказала:

– Марго, я так тебе благодарна…

– За что?

– За очень многое, практически за все, но я имела в виду… Как хорошо, что я не поехала с Таськой… Здесь от меня по крайней мере есть какой-то толк…

– Не какой-то, а еще какой!

– Ты правда так считаешь?

– Аля, ты разве еще не поняла, что я всегда говорю то, что думаю?

– Да, иной раз это бывает больно. Но ты всегда оказываешься права, даже удивительно.

– Аля, а что у тебя с Левкой? То есть, что, я и сама понимаю, но как?

– Что как? – покраснела Аля.

– Я хочу спросить, ты его любишь? А он тебя?

– Честно? Я не знаю. Ни про него, ни про себя. Иногда он совершенно не понимает меня. Вчера, например, устроил скандал по телефону. Я сказала, что не смогу с ним увидеться, на работе аврал, а он начал орать… Мы поругались. Он вообще в последнее время злой и раздраженный…

– Понятно. С такой женой…

– Он никогда о ней ничего дурного не говорит.

– Боится, наверное. Он вообще ее боится. Знаешь, бросай-ка ты его… Не любовь это… Найдешь другого. Просто надо озираться, а пока он у тебя вроде как есть, ты и не озираешься.

– Марго, а ты? Ты озираешься?

– Я? Нет. С меня хватит. И я поняла – со мной нельзя жить. Я слишком властная, слишком авторитарная, мужики этого не любят… Зачем им это? А ты как раз из тех женщин, на которых любят жениться.

Голос у Марго был измученный и непривычно слабый.

– Ты плохо себя чувствуешь? – всполошилась Аля.

– Да нет… Просто год был ужасный, хочу, чтобы он поскорее кончился.

– Тебе, вероятно, надо уехать хоть на недельку.

– А я и уеду, второго. На четыре дня полечу в Париж, к Варьке.

– Вот молодец. А знаешь, Лева мне месяц назад предложил поехать с ним в Прагу на три дня. Я обрадовалась, стала мечтать, даже купила себе кое-что, а он вдруг заявил, что никак не сможет лететь, ему врачи запретили.

– Какие врачи?

– Ну, он якобы пошел выписывать новые очки, а врач сказал, что у него может быть отслоение сетчатки, и не велел летать в ближайшее время.

– Уверена, что наврал. Испугался просто. Он же только на днях прилетел из Швейцарии.

– То-то и оно. Я даже спросила, может, у него что-то другое отслоилось. Знаешь, как он оскорбился? А еще мне на мобильник странная эсэмэска пришла…

– Да? Какая? – живо заинтересовалась Марго.

– «Не мылься, сука!» А отправитель не указан.

– Римма Павловна повторяется! – усмехнулась Марго.

– Думаешь, это она? – поразилась Аля.

– Не думаю, а точно знаю! Из-за этого я ее и выгнала из дому.

– А что ж она тебе писала?

– Все в таком же духе. Я думала, уймется… Я ведь Левке объяснила… Вот что, Аля, ты эту эсэмэску стерла?

– Конечно.

– Так вот, если еще придет, покажи ее Левке. Скажи, что тебя уже это замучило.

– Зачем?

– А пусть он ей вмажет.

– Не вмажет… побоится.

– Да, наверное… Господи, что она с ним сделала… Это был такой прелестный человек… Ну да Бог с ним. Пошли еще поработаем. А ты все-таки озирайся.

Лев Александрович позвонил Даниилу Аркадьичу.

– О, Левочка! Рад слышать! Как жизнь молодая?

– Разве это жизнь? – тяжело вздохнул Лев Александрович. – Дань, давай встретимся, выпьем пивка, а лучше водочки, поговорим по душам… Чего-то оглянулся по сторонам – пустота. Словом не с кем перемолвиться. А мы, как-никак, понимаем друг дружку.

– Что ж, давай! Завтра у меня часа в четыре будет время, как смотришь?

– Годится.

– Левочка, а ты точно звонишь не по просьбе Марго?

– Ты смеешься? Марго стала бы меня просить, если бы вздумала с тобой пообщаться?

– Пожалуй, ты прав. Я все надеюсь, вдруг в ней проснется что-то человеческое.

– Полегче на поворотах, дружище. Я свою сестру в обиду не дам.

– Все, проехали. Значит, завтра в четыре. Пообедаем, выпьем. Рад буду видеть!

– Элико!

– Нуца, погоди, еще пять минут!

– Опять ты смотришь этот маразм! – возмутилась Нуцико.

– Я же не мешаю тебе смотреть твои политические программы!

– Ладно, я жду тебя на кухне.

Действительно, через пять минут Эличка явилась на кухню.