Елена Стяжкина - Фактор Николь

– Надо своему придурку сказать, – одобрила моя соседка по палате. Одна из девяти.

Мы тогда хорошо рожали. Впрок. Как будто знали, что впереди большая историческая веселуха. – Пусть тоже скажет. И даст три рубля.

– А если дать пять, то можно вообще ничего не говорить, – сказала другая. Явно богатая.

Пять рублей плюс белый халат… Когда еще были такие низкие цены на подвиг?

– Я видела Маришу в отделении для новорожденных, – сообщила Николь. – Очень красивая!

Мне бы тогда спросить: «Ты кто?» – и вызвать дежурного врача. Но восемь соседок, и каждой не объяснишь, почему я так хорошо не помнила ее, Лешину однокурсницу, кавээнщицу и победительницу конкурса «Алло, мы ищем таланты!». Жену моего первого мужа. Царицу свадебных снимков и последнюю сексуальную мечту всего фотоателье «Радуга».

– Надо будет ему сказать, – заявила Николь, играя фонендоскопом.

– Если спросит, то обязательно, – сказала я. И широко улыбнулась. Для соседок. Чтобы у них от любопытства не пропало молоко.

И еще потому улыбнулась, что точно знала: он не спросит. Потому что мой Леша – каменная стена. Он может жить только в таком качестве – ни окон, ни дверей, ни памяти, ни компромиссов. Нет так нет, да так да.

Отныне и вовеки веков.

Я знала, что не спросит, но верила, что Николь – запятая.

Ты интересуешься, где логика? Да, Кузя? Ну как же! Целая телега логики. Вера – сильнее знания. Скажешь, нет?

– В общем, до тех пор пока он не спросит, мы будем с тобой дружить. Ты и я, – изрекла Николь.

– А потом?

– А потом алименты, общее хозяйство, Маринкина свадьба и покупка квартиры для молодых.

Дружба как эквивалент алиментов и Маринкиной свадьбы… Что-то в этом было. И есть.

Я достала две конфеты из кармана ее штанов. И сказала:

– Давай спать, мне завтра на работу. Она улыбнулась:

– И мне…

Я не стала спрашивать, куда она уже успела устроиться. Хотя мне было очень-очень интересно. Но холодно.

…Кстати, Гриша действительно ушел навсегда. Но это выяснилось позже. Когда он пригласил нас со Светой на новоселье.

«Дорогой Алекс, ты совершенно прав: у меня в голове живет плачущий человечек. Его слезы капают мне на мозги.

Или ты говорил – пляшущий? Или это не ты говорил, а наш большой друг Конан Дойл?

Представляешь, первая музыкальная школа еще работает! И сюда возят детей! На очень хороших автомобилях!

В этой стране, Алекс… Я правильно формулирую? «В этой» означает «не в нашей», а?.. Тут я тебе подмигиваю – жаль, что ты не видишь. Стрелки мне по-прежнему идут. И здесь по-прежнему принято краситься всуе. Это очень ценится мужчинами.

Ненакрашенная женщина считается тут больной, бедной или пенсионеркой. А детей привозят на автомобилях прямо с выставки.

Нет, не подумай о них плохо. Дети здесь не ходят на выставки. Дети ходят в кино, в ночные клубы, иногда в школу. И им везде наливают! Без всякого документа!

А с выставки – автомобили. Представляешь, у них такая мода! Только проходит какой-нибудь салон, только тачку успели сфотографировать для каталога, а она уже здесь – возле первой музыкальной школы!

Кстати, напрасно ты думаешь, что у них принято ездить на «бумерах». «Бумер» – это кино для бедных. Они любят «бентли», «ягуары» и «лексусы». Но пока я пишу тебе эти строки, мода может поменяться! У них с этим быстро.

Я тут познакомилась с девочкой Диной, она сразу меня узнала, между прочим! Она читает мой ЖЖ! Я очень популярна, а ты говоришь, что я – бестолковая. А Дина сказала, что никогда не видела более идиотской шляпки. А я сказала, что одному очень хорошему мужчине она тоже никогда не нравилась. Очень хороший мужчина – это я о тебе. Потому что ты действительно очень хороший.

А шляпку я выбросила. Дина была рада. Сама Дина ездит на Z4, но считает это полным отстоем.

Тебе нравится слово «отстой»?

Она познакомила меня со своей учительницей Натальей Станиславовной.

Алекс, это не то, о чем ты подумал. Хотя я, конечно, всегда хотела научиться играть на домре. Именно на домре, потому что в класс игры на фортепиано меня не приняли три раза. И все, что ты слышал в моем исполнении, – это самоучитель. А освоить домру с помощью самоучителя я так и не смогла. Кстати, ты не помнишь, в этой стране можно было купить домру в магазине? Или их доставали только по блату?

Yo u know, [10]она сразу приняла меня как родную. Хотела даже упасть в обморок. Совсем как твоя мама. Помнишь? Когда твоя мама увидела мои ногти, покрытые зеленым лаком, а я сказала, что делаю его сама, что это очень просто – берешь белый перламутровый, капаешь туда зеленки, совсем чуть-чуть, важно не переборщить…