Д'Арси Найленд - Ширали

- Ты замечаешь, Мак, какая тут у нас стала твоя девчушка? - спросил он. - Радость так и брызжет из нее.

- Слушай, а за волосы она тебя еще не дерет?

- За волосы? - взвизгнул Суини, приподняв кепку над своей лысиной. - За какие волосы? - Он вдруг прищелкнул пальцами. - Я ведь, знаешь ли, жду не дождусь ветра посильнее.

- Зачем?

- Может, перенесет эту шерсть, - он ткнул себя в грудь, - куда надо, - и он постучал себя по лысине. - Он хлопнул Маколи по колену. - Нужно же когда-нибудь маленько пошутить, - пояснил он, вытирая повлажневшие от смеха глаза.

- А где сейчас Пострел? - спросил Маколи.

- Ну, а как ты думаешь? - Суини картинно взмахнул рукой. - С трех раз отгадаешь?

- Наверно, с Беллой?

Суини кивнул.

- Да эту парочку водой не разольешь. Коровушка полюбила ее, как родную, а твоя малявка тоже привязалась к ней. Ко мне она, конечно, так не пылает, но мы тоже подружились. Слушай! Вот она!

Внизу ликующе и громко запел женский голос. Маколи подумал, что, даже спрятав голову под подушку, он все равно бы его слышал. Оглушительное, необработанное сопрано гремело с вагнеровской необузданностью.

Суини подкрался к двери, предупреждающе поднял палец и затряс колокольчиком что было сил. Пение оборвалось. Суини фыркнул. Довольно неуверенно голос запел опять. Когда он раскатился во всю мощь, Суини вновь зазвонил в колокольчик. Пение прекратилось, и Суини захихикал.

- Ужас, да? Прямо в нос шибает. Он зажал ноздри.

Маколи воздержался от замечаний.

- Каждое утро так. Смесь Карузо и рева воды на плотине.

Маколи кивнул.

- Только так это и можно прекратить, - пояснил Суини. - А ведь, знаешь, любит петь, бедняжка. Я не всегда к ней применяю эти меры. - Он снисходительно махнул рукой. - Бывает, чувствую: мой организм способен выстоять.

Белла начала снова. Негромко, но с вызовом. Пропела несколько тактов. Колокольчик звякнул. Она истошным голосом проревела еще несколько нот. Колокольчик залился пронзительным звоном. Так продолжалось минут пять - Белла пыталась прорваться своими арпеджио, колокольчик тут же отзывался; потом металл и голос загремели в унисон. Иногда Суини не выдерживал и выскакивал с ответными звонками слишком рано, иногда слегка запаздывал.

Наконец, убедившись, что неприятель отступил, Суини прикрыл дверь и снова сел рядом с Маколи.

- Самое забавное: она не знает, кто это звонит. Не знает, где звонят. Она ни разу меня не застукала. Рыщет по всему дому, ищет виновника, а когда я к ней захожу, говорит таким немного чудным голосом: «Тот колокольчик снова звонил, Люк». Я спрашиваю:«Какой колокольчик, дорогая?» «А ты его не слышал?»- говорит она. «Я лежал все время на кровати и никакого колокольчика не слышал», - отвечаю я. Ей уж кажется, что звенит у нее в голове.

- Вот шепну ей пару слов, тогда узнаешь, - сказал Маколи.

Лицо Суини вспыхнуло тревогой.

- Бога ради, не делай этого, Мак. Ты и не сможешь. У тебя жестокости не хватит. Ведь не хочешь же ты, чтобы меня разнесло на куски.

Он счел за благо спрятать поскорее колокольчик и выскользнул из комнаты.

Маколи спустился вниз. В столовой было пусто. Но вдруг раздался голос:

- Папа, смотри.

Он обернулся, да так и застыл. Он едва узнал Пострела. На ней было розовое платьице с белой отделкой, розовые носочки и черные лакированные туфельки. Волосы повязаны большим розовым бантом. Она придерживала платье за края подола и улыбалась, чуть застенчиво. За ней маячила расплывшаяся в безмолвной улыбке физиономия Беллы.

- Ну, как тебе твоя дочурка? Прелесть, да?

- Да уж… - Маколи глотнул воздух. - Я… как это? давно уж не видел ее в этаком снаряжении. В платье, то есть. Забыл уже.

Он чувствовал себя неловко, не зная, что еще добавить. Белла явно ждала он него чего-то большего.

- Надеюсь, она не забыла сказать тебе спасибо.

Произнеся эту банальную фразу, он увидел разочарованное лицо Беллы и вышел из комнаты, злясь на себя.

К пятнице третьей недели Маколи закончил работу. Варли ничего не мог ему сразу же предложить, но сказал, что возьмет его в любой момент, когда что-нибудь подвернется, и охотно дал рекомендацию. Кроме того, он дал ему письмо к знакомому подрядчику в Кунамбле и еще одно к владельцу лесопилки в том же городе.

Когда Маколи спросил Беллу, сколько он ей должен, она велела ему заткнуться. Он понимал, что бесполезно спорить и пытаться насильно всучить деньги. Он также понимал, что это не подачка. Оба Суини от души были рады помочь товарищу. Он был тронут, но ему хотелось показать им, что он по-прежнему не отступает от своих принципов. Он сказал, что перешлет им деньги, а если они согласны на некоторое время оставить у себя Постреленка, он заплатит и за ее содержание, когда немного соберется со средствами.