Михаил Лифшиц - Почтовый ящик

Вступление своей речи Гена выпалил взахлеб.

– Вот что, родители. В инженеры я не пойду. Достаточно, на вас насмотрелся. Работа от звонка до звонка. Денег мало. Общественное положение нулевое. Стыдно сказать, что родители – инженеры! Вон, отец, и толковый, и кандидат, и подбрасывают на работе иногда, а толку что? Мать, вообще, не ясно, зачем таскается в свой «почтовый ящик». Сидела б лучше дома да щи варила.

Сережа покосился на жену, но та слушала и смотрела на сына с легкой улыбкой. Или не поняла, или не обиделась.

То, что сказал Гена, означало прежде всего что выбранный им вуз будет в Москве, потому что в их городе были филиалы нескольких хороших московских институтов, но все они готовили инженеров. Видимо, Гена опасался, что родители будут возражать против ежедневных поездок на электричке, поэтому и горячился. Ну, это он напрасно.

– Так, дальше давай, – поощрил сына Сергей.

– Так вот, в инженеры я не пойду! – по инерции хорохорился Гена, хотя ему стало ясно, что особых возражений его слова не вызвали. – Историки, филологи, всякие философы – тоже отпадают.

– Почему это так сразу и отпадают? – спросил Сережа. – А географы?

– Туда же и географы. Причина простая – у меня нет к этому способностей.

– Так уж и нет? – возразил Сергей. – Тут можно поспорить…

– Ни способностей, ни тяги, – категорически сказал сын. – Про способности мне виднее. Я насмотрелся на олимпиадах, видел там одаренных ребят. И про тягу мне виднее…

– Ген, кем ты не будешь, нам, положим, ясно. А кем будешь-то? – спросил Сергей.

– Экономистом! – выпалил сын.

– Это который в бланки договоров цифры вставляет на пустые места? – нарочно язвительно спросил Сергей.

– Нет, папа, это который порядок наведет в нашем дурацком хозяйстве! – запальчиво ответил сын. – Это специальность будущего.

– Важно не кем быть, а каким быть, – вступила в разговор Татьяна.

«Опять она как с Луны свалилась!» – с досадой подумал Сергей. Жена не успевала за ним и за детьми, не понимала домашних разговоров и происходящих событий, практически не участвовала в семейной жизни. Но в последнее время жена решила, что она – носитель нравственности и духовности, что ее задача не дать близким, увлекшимся суетными делами, потерять человеческий облик. Поэтому, не вникая в смысл разговора, Таня обязательно высказывала какое-нибудь наставление. Прерывала рассказ сына о школьных делах или об олимпиаде замечанием вроде «Но о совести нужно всегда помнить…» Гена, когда был помладше, старался объяснить матери, что призовое место на городской олимпиаде или победа в поединке на татами не является свидетельством моральной деградации. Теперь же сын просто перестал обращать внимание на мамины замечания. В этот раз он тоже не отреагировал на пожелание, каким ему быть.

– Ладно, – сказал Сергей. – Половина ответа есть. Вторая половина – куда поступать? Тут есть, в нашем Авиационном, новый факультет. Как-то он называется, но по смыслу – экономический. В Москве, в Институте связи, есть экономический факультет…

– Ну, нет, граждане! – возразил Гена. – Никаких технических учебных заведений. Никаких новообразованных всемирных академий. Поступать будем в Московский университет, на экономический факультет.

– Но это же невозможно! – воскликнул Сергей.

– Почему? Блата нет? Спокойно, и так поступим. С первого октября приклеиваюсь к стулу и долблю, как дятел, как последний батан.

– Кто? – спросила Таня.

– Батан, от слова «ботаник», специалист по листочкам, такой зелененький от усердной учебы, зубрила в общем, – разъяснил новый для матери термин Гена.

– Не поступишь – в армию пойдешь, – напомнил Сергей.

– Воздушно-десантные войска ждут не дождутся Геннадия Зуева, Советский Союз! – весело ответил Гена, он разошелся, скованность прошла – разговор с отцом состоялся. Его предложение не встретило протеста, наоборот, отец, Гена это почувствовал, задумался над тем, чем может помочь сыну.

– Ладно, не бойтесь, армия подождет, поступим еще! – добавил он.

– Репетиторы нужны… Настоящие, из университета, – сказал Сергей.

Началась подготовка. Гена сдержал слово, сидел, как проклятый. Анастасия ходила на цыпочках.

В конце 80-х у инженеров Института появилась возможность подработать. Вернее, за обычную работу получить немного лишних денег. Деньги платили конторы, которые назывались НТТМ, научно-техническое творчество молодежи. Понятно, что в НТТМ деньги переводил институт. Сначала думали, что, действительно для молодежи, и поговаривали об обязательном проценте участников работы до 35 лет от роду. Но вскорости разобрались, что деньги получать можно всем, а то, что НТТМ действовало при райкоме комсомола, на возрастном составе участников не сказывалось. За деньгами сначала ездили в райком комсомола, а потом у НТТМ появилось свое помещение (по-новому, «офис»). Таких работ могло быть несколько, а делать их могли одни и те же люди. Кроме того, в институте вышло положение о «временных творческих коллективах», создаваемых для выполнения «особо важных заданий». В этом положении, конечно, требовалось, чтобы инженеры раньше приходили и позже уходили с работы, то есть демонстрировали сверхзагрузку. На требования эти исполнители смотрели как на обязательную ерунду, а видели здоровое зерно: «сделал – получил».