Зуфар Гареев - Ее горячая мамочка

Дина сидит в постели, мать с любовью ее расчесывает. Целует в волосы.

– У тебя волосы стали реже, кстати… Ты получаешь слишком много стрессов, значит тебя не любит Бог.

– Так у вас все было чудесно?

Галкина пожала плечами:

– Секс как секс… Он был хорош в прелюдии, он долго разговаривал с моей задницей… А сам секс… Мне не нравятся такие большие и грубые штуки… Как ты переносишь такой размер, не знаю.

– Я тебе давно говорила, что таких уродов и сексоголиков я еще не встречала!

Галкина отмахивается:

– Доча, я не школьница, чтобы так долго разговаривать о сексе.

– Ну почему же? Он же был у тебя?

– В конце концов мне стыдно и неприятно.

– Так ты ничего не почувствовала?

– Я почувствовала, но секс здесь ни при чем.

– Что ты почувствовала?

– Я почувствовала что отныне беременна, что все у меня встало на свои места… Я поняла, кто я и зачем теперь живу… Меня теперь любит Бог.

– А меня?

– Тебя? Тебя – сексоголик.

Дина вдруг говорит:

– Мама, я тоже хочу быть беременной…

– Ты твердо решила? – совсем не удивляется Галкина.

– Да, но боюсь… Это правда спасение для женщины? Ты правда теперь счастливая? Я тоже буду такой?

– Да. И ты все поймешь, в твоей голове все встанет на свои места.

– Это правда, мама?

– Это чистейшая правда. И нас с тобой полюбит Бог.

– Только за это он нас полюбит?

Она торопливо целует нательный крестик.

– Бог, помоги мне… Это правда, мама? Поклянись, что это правда, мама?

Галкина смеется:

– Клянусь. Я уже у него все узнала …

Дина снова целует нательный крестик, быстро бормоча:

– Бог, помоги мне… Бог, помоги мне, пожалуйста…

Лицо ее расцветает.

– Мне так стало хорошо, мама… Он уже начал помогать?

– Да.

– Как мне стало хорошо, если б ты знала!

Да, бежит время… Особенно остро это чувствуется по весне, например, в середине мая.

Снова благоухает все вокруг, все цветет и зеленеет, а зима осталась далеко-далеко и не верится, что когда-нибудь опять будет в Москве слякотно, промозгло, гриппозно, скучно и нудно.

Из подъезда роддома выходит процессия – Елена Андреевна, Дина, няня с двумя конвертиками в руках, бабушка. Процессия направляется к машинам.

Надя и Амалия несут цветы, подаренные роженицам.

За ними – Ангел, Стас с парочкой друзей (они в некоторой прострации), Геннадий с клетчатой сумкой. В руке – брошюра.

Он рекламирует Галкиной:

– Европейская сенсация! Геннадий Запечный! «Как быть красивой и привлекательной»! Может возьмете? В последний раз.

Елена Андреевна заглядывает в конвертик с младенцем:

– Возьму! Всю пачку! Весь тираж!

Косой не верит своему счастью; с новой энергией он копошится в своем мобильном складе.

– Свезло! Все оптом! А утюг? Без утюга никак в семейной жизни, не понаслышке знаю!

– И утюг тоже! Ой, как мы хотим чихнуть… Как мы носик морщим…

– А ножеточку? А скотч? А скрепки разноцветные пластмассовые… Без них тоже никак, проверено!

Он смелеет все больше и больше, если не сказать наглеет:

– А всю сумку оптом?

Галкина опускает усталую голову на плечо дочери.

– Всю сумку оптом! – Шепчет. – Доченька, спасибо тебе за все…

– Мама, я так рада, так рада, золотая ты моя…

Косой торжественно объявляет:

– Итого 11 тысяч 516 рублей ноль восемь копеек с о-о-о-чень большой существенной скидкой!

Надя отсчитывает деньги. Косой с любовью располагает в багажнике сумку.

На Амалию нападает тоска:

– Я бы этому коробейнику сейчас такую истерику закатила, такую истерику…

– Продано! – ликует Косой. – Как гора с плеч! Успех приходит к упорным!

– А вот это только через мой труп! – заявляет Надя.

Вдвоем с Амалией они вытаскивает сумку; отпихивают ее на газон, попинывая. Из сумки: мяу-мяу.

Косой хнычет:

– Там же книга! Два года писал!

Пытается опять подтащить сумку к багажнику.

– Я сейчас такую истерику закачу этому ослу, такую истерику!

Сует Косому смачный тычок в живот, тот оседает.

Косой потрясен; горькие слезы катятся из его глаз.

– Ножеточка… Утюг… Фумитокс… Скотч… Подушечка под иголки… Елена Андреевна, а они опять дерутся, они опять меня бьют, дурилки здоровые!

– Девочки, оставьте его.

Косой впадает в простительный гнев:

– Куплено так куплено! Так бизнес не делается! Так деловые партнеры не поступают!

Получает еще тычок; потрясенный, замолкает.

Дина, Елена Андреевна, няня и бабушка погружаются в одну машину, Надя и Амалия – в другую. Трогаются, выезжают за ворота. Машины Стаса и Олега тоже трогаются.