Зуфар Гареев - Ее горячая мамочка

Дину колбасит:

– Мама, это очень серьезно! Он не может без этого! Я могу, а он не может!

Может-не может, а уже третий день Стас живет без этого.

«Пиши пропало! – сокрушается Федор Иваныч. – Ведь предупреждал…»

Ирина Николаевна осторожно отдирает старый бинт от травмированного пениса сына, Стас поскуливает от боли.

– Ну-ну, сынуля, терпи…

– Ты можешь поаккуратней? Ну совсем поаккуратней. Это тебе не… Понимаешь, да?

Ирина Николаевна прячет смешок в кулачок.

– Да уж, сынок, круто. А может она просто подкоротить хотела?

– Мам, шуточки у тебя несмешные! Ей бы зубы подкоротить не мешало.

– Уж больно он у тебя большой, как я погляжу… А женщины любят все миниатюрное, деликатное.

– Мам, не смотри, если страшно…

– Последний раз я твою штуку видела лет десять назад… Она была маленькая как пипеточка… Теперь это ходячая порнография…

Стас стонет:

– Мам, ты можешь аккуратнее? Это не порнография, а то что надо!

– Не нравится – топай в перевязочную.

– Я не могу, ты же знаешь! Там эта практикантка…

Он прикрывает набухающий пенис рукой, – быстро же нижний парнишка откликается на практикантку.

– Мама, зачем ты заговорила о практикантке? Ты забыла, что я больной сексоголик! Эндокринные нарушения, ты забыла?

– Сынок, неужели ты настолько сексоголик? Неужели в таком состоянии у тебя может быть эрекция?

– Может, мама.

– Чудовищно!

– Это просто мысли уносятся далеко… Сразу далеко…

– Сынок, разве у тебя есть мысли? Я думала только семенники.

– Да, мама, вообрази, у меня есть мысли!

– Ты скот, поэтому у тебя есть мысли! Тогда все делай сам!

– Я не скот, а больной сексоголик!

– Топай, топай…

Стас, прикрывшись полотенчиком, охая и вздыхая, удаляется в ванную.

– Ты уже не мальчик, а мужик. И мне просто противна твоя эрекция, слышишь?

– Слышу.

– Противна, как была противна и эрекция твоего отца… Такой же был дурак, как и ты. С красивыми глазами.

– Но глаза-то бараньи, – подхватывает давно знакомую песню Стас.

– Вот именно, что бараньи. Красивые глаза пожизненного барана!

Стас вздыхает:

– Понятно, пожизненного барана… Сколько раз я это слышал?

– Пусть тебя перевязывает тот, кто откусил! – Ставит точку мать. – Почему я? Мало я тебя по жизни перевязывала?

Дина, придерживая Стаса под локоток (парень, немного согнувшись, прихрамывает) выводит из подъезда и помогает сесть в машину. Стас время от времени ойкает.

Выруливая, принимает звонок его матери. Потом холодно объявляет:

– Он с двенадцати лет смотрит порно в Интернете! Что из него могло получиться?

Стас полон сарказма:

– С десяти!

– Что-о-о-о? Замолчи, уродец! Он с восьми лет смотрит порно…

– Ха-ха-ха! С восьми? А с пяти не хочешь?

– Он с пяти лет сморит порно в Интернете!

Ирина Николаевна поражена:

– Это ужас, Дина. Я впервые увидела порно в прошлом году, мне было сорок два…

– Сорок два… А он с пяти… 37 плюс 5 сорок два… Он тридцать семь лет мастурбирует в Интернете! Как можно мастурбировать 37 лет?! Это конченный сексоман!

О, если бы такую характеристику друга услышал Федор Иваныч, он же Боня, он же Плесень!

Перед процедурным кабинетом в районной поликлинике типичная очередь – на уколы, перевязку, прививки и т. д. Незлобиво эта очередь копошится, шуршит, вздыхает, перешептывается о своем…

Сонную тишину разрезает крик Стаса:

– Я же сказал: я – сексоголик! Я не виноват!

Верещит медсестра:

– Вы – больной! И держите себя в руках!

– Получается, что сексоголикам и болеть нельзя?

– Я не могу перевязывать Вашу эрекцию! Это просто тупое порно!

Маленькая медсестра – божий одуванчик – выскакивает из дверей, торопится к охраннику. Охранник уже навстречу.

Медсестра шепчет:

– У него сразу эрекция, сразу! А вдруг он… Я боюсь…

– Понятно.

Входят в процедурную. Стас – на кушетке. Вздыбленная паховая область прикрыта полотенчиком.

Охранник вежлив и рассудителен:

– Ну и где тут чего? Любопытно, любопытно…

– Да вот… Может вы постоите рядом? Вдруг он…

– Нет, постоять мне нельзя, взгреет начальство. Молодой человек, вы чего? – Кивает на бугор. – Нельзя это убрать куда-то?

– Нельзя. Я больной.

– Ну, все тут больные… Сюда здоровые не приходят… А на это Вам никто права не давал… Видите – женщина перед Вами.

– Я – сексоголик. Чуть что, так сразу.

– Мы все такие, чуть что так сразу. Но все-таки… Тут же государственное учреждение… Да и девушка боится.