Зуфар Гареев - Ее горячая мамочка

– Дралась.

Галкина достает брошюрку, открывает, протягивает матери.

– А где читать? – спрашивает бабушка.

– Где хочешь. Тебе везде надо читать, мама, в любом месте, ты поняла?

Машина трогается.

– Я вчера не подошла к телефону, Вы наверно помните? Я была просто никакая.

– Я привык, что Вы всегда никакая…

– Не пора заканчивать эти дурацкие перезвоны? Мы же не маленькие…

Ангел молчит.

– Бывает невмоготу, Елена Андреевна…

– А помнится, Вы начинали с мелкого бытового ремонта… «Служба «Ангел» Муж на час»… Помните?

– Дальше мелкого бытового ремонта я не продвинулся.

– Со мной Вы не станете счастливым, Вас ждет полное разочарование, Олег..

Строго:

– Мама, читай! Вы еще молоды. Выйдете на пенсию – приходите.

– Вам нравится один мальчик, я слышал… Ну, совсем мелкий…

– Да, есть такой. Козлик. Ножками сучит, рожками стучит… Бадаеццо.

– Кто бодается? – всполошилась старушка. – Где?

– Мама, читай!

Случайно бросила взгляд на обложку:

– Что ты читаешь, что?

Бабушка откликается:

– «Геннадий Запечный. Как быть красивой…»

– Тебе это рано!

Достает другую брошюру.

– Читай вот это! Тебе надо смирить гордыню, ты поняла? Вы же претендуете на меня как на жену – так?

Ангел молчит.

– А он просто неизвестный трахальщик. Он сделает свое дело и исчезнет из моей жизни.

– А если он захочет быть отцом ребенка?

– Но это не обозначает, что он будет моим мужем. Я никому не хочу принадлежать кроме ребенка, ни-ко-му!

Нет в мире сердца, которое так преданно и доверчиво переживало бы за Стаса, чем сердце старого кошака Федора Иваныча. Он же Боня, он же Плесень.

Уж время за полночь, а Стасика всё нет.

Федор Иваныч сидит на темном подоконнике, прядает чуткими ушами и размышляет: «Не иначе опять получает пиздюлей… Чую жопой, ввалили…»

Старый чуткий кошак недалек от истины, много он прожил лет на земле, как же, жопу его не обманешь.

По пустынной ночной улице медленно едут две машины – это Дина, за ней – Стас. Влюбленные, воркуя, разговаривают по телефону.

– Итак, что мы будем сегодня делать? Включай свою фантазию, котик, только без порно.

– Мы сразу начнем на пороге…

– Это тупо, просто тупейшее порно!

– Не думаю.

– Я должна сначала принять душ, подготовиться… Ты видел мой новый полупрозрачный халатик из «Дикой Орхидеи»?

– Сто раз.

– Увидишь еще раз, не повредит. – Дина игрива. – Он у меня в сумочке, милый. Я должна войти в этом халатике в комнату… Как из розового тумана, понимаешь? Вся свежая, благоухающая как карамелька… ваниль…

– Это лучше потом.

Дина выскакивает из машины, гневно подбегает к машине Стаса.

Федор Иваныч хватается сердце.

– Когда потом? Ты все время говоришь, что все потом. А ну выходи, я тебе сейчас покажу «потом»!

Стас не выходит. Дина, гневно плюнув на лобовое стекло («Получи!»), опять садится за руль. Разговор течет дальше.

– Зачем нам этот халатик? Ты забыла, что я больной, сексоголик?

– Больные тоже любят красоту, идиот!

– Нет, давай лучше поиграем в пыль… Помнишь?

Он мечтательно крутит баранку:

– Вот ты стянула джинсы вместе с трусиками до колен…

– Ты меня не любишь. Я давно уже понимаю, что ты меня не любишь.

– Стянула джинсы… и постояла так… Чтобы я видел твою голую сра… задницу.

Дина выскакивает, подбегает к машине Стаса.

– Я сто раз повторила: это порно! Так не бывает. Открой, я тебе сейчас покажу как бывает, котик! Открой я сказала!

Стас не открывает. Дина запускает в лобовое стекло пластиковую бутылку чая «Липтон», возвращается в свою машину.

«Мама моя!» – Федор Иванович хватается за голову.

Стас продолжает злорадно фантазировать.

– Потом ты должна взять тряпочку и начать стирать пыль. С голой попой. Джинсы до колен.

– Так стоят только в туалете, когда подтираются!

– В туалете сидят.

– Ты меня не любишь. Сначала я должна принять душ. Я вчера купила новый гель-ароматизатор. – Она опять игрива. – Он у меня в розовой сумочке.

Стас бормочет:

– Да насрать на твою розовую сумочку, родная…

Бодренько жужжит дальше:

– …И когда ты будешь стирать пыль, отклячивая голую сра… задницу, я навалюсь сзади…

– Идиот! Я не протираю пыль! Я не протираю ее вообще!

– А кто протирает?

– Бабушка и пылесос.

– Это здорово. Когда ты встанешь на колени как пылесос…

– Пылесос мужского рода, кретинчик!

Машины останавливаются, влюбленные выходят.