Евгений Клюев - Давайте напишем что-нибудь

Деткин-Вклеткин встал и подошел к Марте.

– Давай ничего не говорить друг другу? – предложил он.

– Давай, – сказала Марта.

И больше они не сказали друг другу ни слова.

Зато заговорили в один голос дети разных народов.

– Вавилонская башня!.. – вздохнул Редингот.

Сказав так, он вернулся на сцену. Один-одинешенек. И стоял долго.

– Ну что ж… – наконец произнес он, и голос его прозвучал беспомощно. – Надо бы уже чем-нибудь закончить все это… не знаю что! Подвести, например, итоги – раз конференция объявлена итоговой. Какие бы итоги подвести…

– По Окружности, пожалуйста! – вернувшись из своего благоразумного отсутствия, потребовал автор настоящего художественного произведения и напомнил: – Вы остановились на том, что проект вышел из-под контроля и зажил самостоятельной жизнью…

– …самостоятельной жизнью, – эхом повторил Редингот. – Самостоятельной жизнью в сознании каждого из нас. И потому каждый построил фрагмент Окружности в соответствии с тем, как он понимал Окружность… Удивляться ли, что фрагменты не совпали?

– Удивляться, удивляться и еще раз удивляться! – крикнул автор настоящего художественного произведения. – Окружность – причем Абсолютно Правильная! – понятие однозначное. Окружность не требовала толкования – она требовала построения!

– Лишите его права голоса, Редингот, – сказала Марта. – Чем ближе к концу подходит наша история, тем он разговорчивее. Раньше надо было понятия определять!

– Нет, пусть говорит! – не согласились дети разных народов. – Если тут все от него зависит…

– …да кто ж вам сказал, что тут все от него зависит? – сказала Умная Эльза, решительными шагами поднимаясь на сцену.

– А от кого тут все зависит? – растерялись дети разных народов.

– Ничто, никогда и нигде ни от кого не зависит, – проговорила Умная Эльза. – Зависимость – отвратительна. Она отвратительна с обеих сторон: отвратителен и тот, от кого зависят, и тот, кто зависит. Нет… больше: у зависимости не две стороны! У зависимости миллиарды сторон, и все на свете можно объяснить взаимной зависимостью составляющих, взаимоподчиненностью друг другу элементов мира, круговой порукой… То, что одно является причиной другого, – на первый взгляд, не страшно; то, что другое является причиной третьего и следствием первого, тоже переносимо; но то, что третье оказывается причиной четвертого и следствием первого, которое является причиной второго, и второго, которое само является причиной третьего, но следствием первого, – это уже несколько напрягает… Как насчет тысяча сто сорок пятого – причины тысячи ста сорок шестого и результата возникновения неописуемо сложной комбинации тысячи ста сорока четырех элементов, чьи отношения уже не поддаются описанию? Смирись, человек, смирись и завись от всего вокруг – иначе тебя разнесет на элементы, и пусть все вокруг зависит от тебя – иначе ты разнесешь на элементы все вокруг! Ибо ты есть в одном лице и тот, от кого зависят все и вся, и тот, кто зависит от всего и вся… Нет философии более унизительной, чем эта, дорогие дети разных народов. Нет философии более лживой. И на самом деле все совершенно не так!

Если это правда – а это – правда! – то никто, нигде и никогда ни от кого не зависит: каждый живет по собственным законам, соотносясь со всем окружающим так, как считает нужным.

Умная Эльза обвела глазами всех присутствующих – отдельно задержавшись на каждом и дольше всего – на Рединготе, импульсивно подавшемся вперед.

– От монументальной композиции «Никогда и ни при каких обстоятельствах не забудем мать родную», сегодня украшающей Национальный парк в столице Японии, у меня сохранился на память один коробок спичек… может быть, последний из коробков, оставшийся на этой земле. И я употреблю его так, как считаю нужным только я. Я докажу Вам, что ничто и никогда на этих страницах не зависело от автора настоящего художественного произведения, ибо и само это художественное произведение – фикция. Фикция, существующая лишь в нашем сознании. – Умная Эльза быстро достала спичечный коробок из кармана кимоно и вынула из него одну спичку. – Этой спички достаточно для того, чтобы все исчезло – как не было. И… довольно тешить себя мифом о том, что рукописи – не горят.