Алексей Колышевский - Секта-2

Петр Симон неожиданно воспылал любовью к мрамору и стальному резцу. Все свободное время он проводил в развалинах эфесского храма Зевса, где любовался уцелевшими барельефами и, выбрав подходящий осколок поверженной колонны, пытался отсечь от него все лишнее. Поначалу этого лишнего оставалось довольно много, но Симон был настойчив и чрезвычайно упрям, к тому же вокруг него постепенно образовался целый кружок, состоявший преимущественно из мальчишек, которые признавали в нем старшего и однажды робко попросили, чтобы тот стал их учителем. Симон, умение которого возрастало день ото дня, решил посоветоваться с Иисусом и пригласил его на площадку возле храмовых развалин, столь щедро усеянную мрамором, что при желании его хватило бы не одной артели мастеров для создания целого скульптурного ансамбля.

– Шуки, ты бы посмотрел на этих ребят. Мне кажется, что они – будущее здешних мест, наследники славной культуры эллинской, ведь тягу к красоте нельзя заглушить, когда она растворена в крови, словно мед в вине.

Иисус согласился. Ему стало любопытно, и на следующее утро он появился перед развалинами в компании Петра, несущего на плече тяжелый молот, выпрошенный им под честное слово у одного кузнеца. Молот понадобился для того, чтобы ловчее расколоть огромный мраморный осколок, выбранный Петром для двух больших фигурных барельефов, изображающих сцену памятной рыбалки и сцену отплытия в Александрию. Иисусу, Фоме и Иоанну он при этом ни слова не сказал, задумал удивить и приятно обрадовать друзей. Прозорливый и тактичный Иисус о надобности молота не спрашивал.

Им встретилось несколько мальчишек, самому старшему из которых было не более тринадцати лет. Все руки были у них покрыты синяками и шишками, волосы побелели и склеились от мраморной пыли. Орудуя ломами, они безуспешно пытались сдвинуть с места ту самую мраморную глыбу и даже сделали под нее подкоп, чтобы сподручней было толкать, но силенок им явно недоставало. Кусок колонны весом в добрую тонну оставался недвижим, хотя и находился на самом краю подкопа.

– Поможем? – Иисус быстро подошел, уперся плечом. – Какая тяжелая глыба! Здесь надо всем вместе, дружно. Навались!

– Да ну ее, – разочарованно протянул один из мальчишек, – ничего у нас не получится. Вон она какая здоровая, все животы надорвем, грыжа вылезет чего доброго, а я у матери один сын остался после того, как старший брат раз пошел в горы и сгинул. Не верю я, что можно ее хоть на вершок сдвинуть.

Прочие мальчишки, которым уже изрядно надоело возиться с неподъемной ношей, согласно загудели, но Иисус заговорщицки, как-то совершенно по-особенному подмигнул им и крикнул Симону:

– Ты слышал? Я думал, у нас только Фома такой неверующий, а это, оказывается, повсеместный недуг. Говорю вам, если все вместе станем толкать, то и не заметим, как камень окажется там, где нам нужно. Человек может все, если верит в себя безгранично. Неужели вы не верите в самих себя? Вы самые сильные!

Петр присоединился, все навалились на треклятую глыбу с новой силой и воодушевлением, та вздрогнула и… покатилась вперед, словно невесомое, движимое лишь ветром облако. И было это столь чудесно, так неожиданно и волшебно, что мальчишки огласили окрестности восторженными воплями. После такой явной победы все они, как один, прониклись в сердцах своих высочайшим уважением к другу их наставника, чье слово оказалось столь действенным, что сдвинуло с места и тяжеленный мрамор. В тот день Иисус работал вместе со всеми, словно заправский каменщик, надев кожаный фартук и вооружившись молотком и стальной полосой резца. Они с Симоном раскололи глыбу, мальчишки принялись готовить поверхность, скалывая наиболее значительные неровности, шлифуя поверхность песком и водой. Глядя на них, счастливый Иисус, весь с ног до головы покрытый белой мраморной пылью словно мельник мукой, шепнул Петру:

– Славные ребята, у каждого из них впереди непростая дорога, но сегодня они многое поняли. Чтобы идти по ней и не спотыкаться, нужно нести веру свою впереди себя.

– Веру во что? – недопонял Петр по простоте душевной и получил ответ:

– В себя. Не поверишь в себя, так и Бог от тебя отвернется. Он не любит слабых, и, уповая лишь на волю его, человек многого лишается и лишает тех, кто рядом с ним. Порой важно, чтобы те, кто рядом, поверили в одного, как в Бога, и тогда спасутся они. Так будет и с нами, Петр. – Иисус улыбнулся. – Да, славные ребята. Тебе, верно, жаль будет с ними расставаться?