Александр Варавин - Пройдя долиной смертной тени – 2

Несмотря на то, что он сам задал этот вопрос, ответ Такрона не вызвал у Эрика никакого интереса.

— Чем вообще занимаются шены твоей линии? — равнодушно поинтересовался он.

— Духами, приходящими из других миров. Изгнанием демонов, управлением энергией дэвов. Выкупом. Открытием проходов между мирами.

— Ты тоже можешь проходить в другие области существования?

Такрон покачал головой.

— Нет, сам не могу. Я могу только открыть дверь и вытащить демона или дэва в мир живых. Или отправить обратно. Во времена Тибетской Империи и войн, которые она вела, шены моей линии выпускали демонов на врага.

— Я слышал об этом. И демоны утаскивали солдат в свои миры.

— Да, и очень часто вместе с магом, открывающим проход. Вызов такой сущности — очень рискованная практика, требующая полной концентрации на деталях обряда. Во время боя это непросто, и очень много шенов гибло вместе с врагами. Но в то время наша линия была многочисленна, не как сейчас.

Эрик заинтересованно посмотрел на Такрона.

— А тебе самому приходилось это делать? Выпускать демона на кого-нибудь.

— Только однажды. Во время оккупации Тибета. Китайские мародеры случайно натолкнулись на мое убежище. Был выбор: умереть или убить. Я открыл тоннель в область ракшасов и сумел благополучно его закрыть, когда… когда все кончилось. Чтобы жить прежней жизнью, пришлось заплатить очень большой выкуп.

— Выкуп… — задумался Эрик. — Кажется, это слово… из буддизма?

— В буддизме это понятие также существует, — подтвердил Такрон. — Сейчас и не скажешь точно, кто у кого его позаимствовал. В буддизме оно скорее философское, чем практическое. «Выкуп жизни от смерти». Внешне это выглядит как накопление заслуг или облегчение кармы. Можно купить живую рыбу на рынке и отпустить ее в пруд или освободить мышь из мышеловки и дать ей сбежать. Ревностно выполнять предписание наставника.

— Что же пришлось сделать тебе? — заинтригованно спросил Эрик.

— Мне пришлось искать людей, чей жизненный путь должен был закончиться. Находя таких, я проводил обряд «плетения веревки до неба», соединялся с энергией дэва и передавал его силу через свое тело тому, кто в ней нуждался. Я делал это семь раз.

— Но разве это не то же самое, что ты практикуешь обычно? — удивился Эрик. — Почему ты называешь это большой платой?

— Нет, не то же самое. Во время обычного обряда я, открывая проход, направляю дэва на цель, которая поставлена, с помощью эмоции и ритуального действия. Я сдерживаю его энергию, формируя подобие тоннеля, и веду к нужному объекту, удерживая на расстоянии от себя.

Если же я пропускаю такую энергию через свое тело, энергия дэва теряет свою смертоносность и приобретает мощные целительные свойства, которые можно направить на больного или умирающего. Проходя сквозь мое тело, эта энергия очищает сознание и карму от совершенного мной. Но я теряю часть жизненной силы и времени своей собственной жизни. Я не бессмертный и не могу поддерживать свое существование, проходя через границы миров. Так я сократил свою жизнь лет на тридцать. И мое тело сильно постарело.

— Зачем очищать свою карму, если это может сделать такой шен, как Лугонг, — недоуменно пробормотал Эрик.

— Такой, как Лугонг, может просто не оказаться рядом, когда я буду умирать, — резонно заметил Такрон. — И скорее всего, точно не окажется. Кроме того, обряд Лугонга очищает только карму, но не сознание. Моя практика несовместима с сознанием, отягощенным убийством. Это серьезно сбивает настрой и концентрацию.

— А как же кровавые ритуалы бон, во времена расцвета тибетской империи?

Такрон снова достал свою «парикмахерскую» палочку и принялся ковыряться в волосах.

— Большинство так называемых кровавых ритуалов совершали обычные тибетцы. Воины. Но были среди них и шены моей линии и шены Пути Магической Силы. Те, кто изначально боролся с демонами и вредоносными энергиями мира живых. Мой наставник рассказывал, что они образовали в то время собственную линию «магии крови». Когда открываешь проход для твари из демонического мира, есть настоящая опасность не только быть утащенным демоном, но и потерять свое тело в мире живых, предоставив его злобной сущности.

До появления Шенраба почти все шаманы Тибета практиковали некромантию и человеческие жертвоприношения. Так было до разделения миров существования. Эти шаманы были слабы. Когда вокруг твоего жилища рыщут ужасные пожиратели плоти и душ, самый надежный способ получить силу — принести в жертву человека, соблюдая определенную последовательность ритуальных действий. Я о подобных обрядах знаю совсем немного, но слышал, что такое происходило, а может, происходит и по сей день, в разных концах земли. Кровь, пролитая шаманом, давала ему силу противостоять демону и усмиряла чудовище. Но в конце пути расплата была ужасной.