Евгений Попов - Ресторан «Березка» (сборник)

...где в свободное от напряженнейшей работы время плавал в море, грыз экзотические орехи, кушал южные фрукты, овощи. За все это теперь расплачиваюсь, трясясь в разбитом вагоне: дует из окошек, дверей, с потолка и пола. А ведь я еду на Север, господа!.. О злая печаль, почто ты овладела командированным! Лишь мысль о встрече с горячо любимой женой греет мою замерзающую душу! За окном проносятся чужие земли, где стоят украинцы и, глядя вслед уходящему поезду, кажут нам фиги (инжир). Кореец Цой, директор совхоза, заключил договор, но не подписал его, что обнаружилось только в дороге, и мне теперь нагорит от начальства, но этот сюжет уже эксплуатировался литературой, ты помнишь, Ферфичкин?.. В тамбуре пьяный гражданин хвалит двух смешливых юношей за то, что грузины – дружный народ, чисто живут и богатые. Но и русских просит не обижать. Юноши обещают. Не иронизирую, Ферфичкин, это действительно яркий, убедительный образец, хороший, поучительный пример для молодежи! Немного вкусного пейзажа: туапсинская бухта дивно красива на фоне уходящего в Турцию солнца, особенно если выпьешь на пирсе вина «Анапа», 1 рубль 80 копеек бутылка (0,75 литра), крепость 19°. Красивое крепленое вино, усмехаешься ты. Жаль, что тебя не было с нами, усмехнусь я. В этом городе у нас появилось бы много новых друзей – моряки, железнодорожники, продавцы, милиционеры. Нам бы пришлось очень много работать. Мы бы ели хачапури, запивая этот сырный пирог «Анапой». «Глупо жалеть о том, чего у нас не было», – ответишь ты, и я не стану возражать.

Я только скажу, что «Письма русского путешественника» господина Н.Карамзина – это умное, полезное чтение для расширения горизонтов мироощущения с целью сохранения культурной ауры!.. Действенное чтение... Солнышко заходит. Солнышко заходит, степь лучится, гражданин в тамбуре кричит, что он – русский, запорожских просторов семя, сын Тараса Бульбы. Остап? Андрий? Вот и Воронеж, улицы его прямые, полные стройных зданий. И тут жил Мандельштам, и там жил Мандельштам, и здесь нет Мандельштама, и нигде нет Maндельштама, говорит мне Наталья Евгеньевна Ш., красивая женщина шестидесяти лет. Она собирается варить зеленые щи, мы идем с ней на знаменитый воронежский крытый рынок, где бочки скатывают в подвал по цементному наклонному полу и в сумрачных залах торгуют всем, что есть, по бешеным ценам... Редиска, укропчик, петрушечка, лучок, капустка... Поодаль торчит похмельный воронежский мужик и тоскливо надзирает свой гипсовый товар: В.Теркина, И.Сталина и вышеописанную копилку, приобретенную в дальнейшем для Мани. Я в копилку тотчас влюбляюсь и подхожу осведомиться о цене. «Десять! – твердо отвечает мужик плавающим голосом. – Восемь», – поправляется он. Я не успеваю шагнуть в сторону, как он тут же продает мне копилку за 5 рублей и уже хлопочет, упаковывая, наставляет, как обращаться, чтобы не разбился хрупкий предмет. «Это – китч», – смущенно поясняю я, но Наталья Евгеньевна не слышит меня. Она думает об Осипе Мандельштаме, освятившем ее жизнь. Славная, славная Наталья Евгеньевна!.. Эх, Ферфичкин, эх, Осип Эмильевич, эх... чего там, все равно...

...Но я ведь хотел и хочу о другом, и мне совестно, Ферфичкин, что ты, досадливо морщась, вынужден читать эти неточные мятые строки. Хотел и хочу. О другом. Вот я и буду о другом. Я расскажу тебе, Ферфичкин, о копилке. Вернее о двух копилках, одна из которых кончилась 5 января 1961 года, ибо ее разбили по случаю проводившейся денежной реформы, а вторая только началась, потому что я ее только что купил на воронежском крытом рынке. Копилки эти, как две капли воды на третью, похожи друг на друга, но я их различаю и люблю.

Теперь, дорогой друг, когда я наконец-то объяснился и тебе все окончательно стало понятно, я продолжу свои послания к тебе, начать которые следует, пожалуй, с дяди Коли, который в 1945 году сильно удивил австрийский город Вену.

Ну, как бы мне тебе объяснить, что это отнюдь не ретро. Или, вернее, ретро конечно же, но одновременно и нет. По материалу – типичное ретро: 1946, 1950, 1956, 1960-й, но лишь функционально, что ли?.. Короче, запутался сам и тебя путаю. Я лучше сразу: именно

ДЯДЯ КОЛЯ

сильно удивил австрийский город Вену феноменом под названием

МОЛОКО В ЗАГНЕТКЕ

и привез с войны ту самую копилку, то есть, условно говоря, пастушку №1. В январе 1946-го родился я, а в феврале 1946-го возвратился с войны дядя Коля-биллиардист и привез нашим в подарок трофейную копилку, которая досталась мне.