Алекс Тарн - Боснийская спираль (Они всегда возвращаются)

Заперев дверь, они поднялись на верхнюю площадку минарета. Она представляла собою круглый пятачок не более двух метров в диаметре, увенчанный конусообразной крышей. Крыша опиралась на шесть массивных кирпичных столбов. Пространство между столбами было забрано высокими — от пола до самого верху — резными деревянными рамами с витражами. Внутри стояла стойка с магнитофоном и усилительной аппаратурой, которую Колька, едва осмотревшись, сбросил вниз по винтовой лестнице. Затем он подергал раму и решительно заключил:

— Стекла бить не будем.

— Правильно, — облегченно вздохнул Саша. — Уж больно витражи красивые.

— При чем тут это? — презрительно отозвался Колька. — Плевать я хотел на твои витражи. Шуметь раньше времени не хочется. Ночью по долине знаешь, как хорошо слышно?

Он потянул раму на себя, и рассохшееся дерево легко поддалось, с легким треском освобождаясь от ржавых петель и шурупов. Колька осторожно поставил раму к стене и скомандовал:

— Снимай остальные. А я пока соберу нашу пушечку.

Через несколько минут все было готово. Колька установил винтовку на двуноге и показал Саше, как заряжать. Трофейный пулемет снарядили в сторонке, на всякий случай.

— Вот и все, — сказал Колька, укладываясь на пол и приникая к прицелу. — Легче легкого. Перещелкаем гадов одного за другим.

Лагерь лежал перед ним как на ладони. «Одного за другим… одного за другим…» — задумчиво повторял он, переводя окуляр с места на место. Описание грузинского Майка оказалось исключительно точным. Пять вышек по два рыла на каждой, будка у ворот — еще двое, всего дюжина. Ерунда, плюнуть и растереть. Пулеметное гнездо около цистерны и бочек с горючим пустовало: видимо, и впрямь не хватает людей на все посты. По периметру медленно ковылял патрульный джип… Колька всмотрелся — еще двое… или трое?.. Да какая разница, одним больше, одним меньше — все они тут, как утки в тире. Одного за другим, пиф-паф. Девять палаток, из них только одна обитаема: это было заметно сразу по искрящей трубе от буржуйки. Четыре длинных брусовых барака; на одном из них, в дальнем углу, виднелись следы недавнего боя: выбитые стекла, копоть над окнами, рябые от пуль и осколков стены. Не иначе как Майк… ах, бродяга, хорошо же он тут погулял! Неужели все в одиночку? Даже не верится. Колька покрутил головой и крякнул.

— Что такое, Коля? — беспокойно дернулся Саша. — Что-то не так?

— Все в ажуре, Сашок, все в ажуре… — Успокоил его Колька, не отрываясь от прицела. — С одним исключением…

— Что? С каким исключением?

Колька поднял голову, протер глаз и посмотрел на Сашу.

— Никаких девушек тут не видать. И Рашида, я думаю, тоже. Зачем мне мозги пудрил, братан?

Саша смущенно отвел взгляд.

— Ладно, — сказал Колька, вытаскивая из кармана моторолу. — Проехали. Я ведь сразу понял, что ты впариваешь. Просто мне самому размяться захотелось. Закис я там, на этой автостоянке. А то, что ты мне врешь постоянно, так это я, друг, давно знаю.

Он включил переговорник на передачу и сделал несколько быстрых щелчков по микрофону.

— С чего ты взял… — начал Саша, но Колька быстро перебил его.

— Шш-ш, братишка. Перед боем кривить душой не положено. Да и не сержусь я — ведь не со зла ты это. Просто тебе не понять. Сытый голодного не разумеет. Вон бабе своей ты тоже лапшу на уши вешал. Так мы с ней и сидели бы, каждый на своей стоянке, если бы не этот грузин…

— Какой грузин?

— Ну этот — Майк. Он ведь грузин. Ты не различаешь, а я вот сразу рюхнул — по акценту.

Со стороны леса показались фары джипа. Сверху Саша и Колька отчетливо слышали звук мотора, неожиданно громкий в тишине ночной долины.

— Вот и они, — сказал Колька. — В общем, спасибо тебе, Сашок, за этого Майка. Вполне конкретный пацан, со связями. Если он твоей Энджи помог, то, может, и мне пособит, как ты думаешь?.. Ты вот что — готовься заряжать, только не путайся, ладно? Сначала зажигательный, а потом обычные… Короче, я говорить буду. И держись подальше от выхлопа, а то поджаришься.

Он отдернул болт затвора, вставил бронебойно-зажигательный патрон и приник к прицелу.

Берл медленно вел джип по главной улице спящей деревни. Его не покидало чувство удивления этому странному возвращению в место, куда он никак не думал вернуться, по крайней мере, добровольно. В прошлый раз он мчался в этом направлении на полном ходу, вжав в пол педаль газа, а в руль — кнопку сирены, и «черные лебеди», пристегнутые к сиденьям, мотали из стороны в сторону своими мертвыми клювами. Это происходило прямо среди бела дня, улица была полна народу, и он отчаянно боялся задавить ненароком какого-нибудь ребенка. Похоже, без жертв тогда все же не обошлось: вот на этом углу дорогу переходило стадо гусей. Завидев Берла, они рванулись врассыпную, как белая волна, рассекаемая надвое носом моторного катера, но какую-то из птиц он, вроде бы все-таки задел, добавив к мертвым «лебедям» еще и гуся, для комплекта.