Михаил Кривич - Из жизни собак и минотавров

Когда партия заканчивалась и соперники, что называется, обменивались рукопожатиями – мальчик почесывал Тимофея за ухом, а тот блаженно прикрывал глаза, – все вместе отправлялись на вечернюю прогулку, подышать свежим воздухом. Седой выкатывал коляску с мальчиком во двор, Тимофей метил чахлые дворовые кустики и читал собачью прессу, где, помимо всякого-прочего, находил приветы от Лопуха и Макса – как ты там, Малыш? И конечно же, вчитывался, внюхивался в скупые строки, адресованные только ему и никому другому.

Им были довольны. Его хвалили за шахматы, считали это настоящим прорывом, первым шагом к Большому контакту. И настоятельно требовали развить успех. Точка. Конец сообщения.

А Тимофею даже не пришлось ломать голову над тем, как выполнить новое, последнее задание. Все решилось само собой.

После вечерней партии Седой, как всегда, выкатил коляску во двор, а сам вернулся в квартиру за сигаретами. Тимофей совершал свой обычный собачий ритуал, когда мальчик подозвал его и, таинственно приложив палец к губам – строго между нами! – сказал ему, что завтра занятий у него не будет и они поедут в шахматный клуб. Тимофей вопросительно смотрел на мальчика: зачем? что мы там забыли?

– Хочу познакомить тебя с тренером, с ребятами, – сказал мальчик. – Я им о тебе рассказывал, а они смеются, не верят. Хочу, чтобы ты сыграл при всех – со мной, не со мной, это, в конце концов, не важно. Ты с любым можешь играть. Я в тебя верю, Малыш.

Несколько мгновений Тимофей не мог осознать услышанное. А когда до него дошло, завертелся волчком от наполнившей его радости и, высоко подпрыгнув, ткнулся носом в щеку своего лучшего друга. Коляска сдвинулась с места и медленно покатилась по асфальтовой дорожке перед подъездом хрущевки. И тут Тимофея ослепил свет наезжающих на него, на мальчика фар. Он успел резким ударом головы и здоровой лапы ускорить движение коляски, вытолкнуть ее из снопа света.

А сам не успел.

Ни одна душа на Земле еще не знала об этом. Не знали в Андах, куда весть о смерти Тимофея придет через сутки, а то и через неделю. Не ведали спящие в доме через квартал на своих тюфячках Лопух с Максом. Не знала и шанхайская сука Чин, стоявшая хвост в хвост со сделавшим свое дело кобелем. Через шестьдесят три дня ей предстоит ощениться, и на пятого среди одиннадцати маленьких метисов, в чьей крови намешаны чау-чау, тибетский терьер и еще черт знает кто, будет возложен тяжелый груз, который нес покойный Тимофей.

Известно о случившемся было лишь в тех невообразимых высях, где вершатся судьбы всего сущего, где было решено, что еще не пришло время, хотя жизнь и смерть верного своему долгу такса Тимофея его приблизили.

1989–2007

Собственно говоря, само уголовное дело было возбуждено (ударение на втором слоге) Крытской межрайонной прокуратурой совсем недавно, по сути дела в конце нашей истории, которая началась в незапамятные времена райкомов, райисполкомов и станций искусственного осеменения, а закончилась (кто ее знает, закончилась ли), можно сказать, в наши дни. И в нем, в уголовном деле, столько неясного, столько противоречий, что сам черт голову сломит. То ли на убийство человека покушался недавно откинувшийся из зоны Мишка Тесеев, то ли скотину хотел покалечить – прокурорские важняки никак это толком не установят. Во всяком случае, нет в наличии ни трупа, ни покалеченного животного, хотя справедливости ради надо сказать, что среди вещдоков все-таки фигурирует обломок бычьего рога. А нет трупа, нет и статьи, разве что через тридцатую. Закрыть бы это дело за отсутствием события преступления – и дело с концом. Наверное, в Крытской межрайонной так и поступят… Но давайте обо всем по порядку. С самого начала.

Прежде всего, как полагается, о месте действия – для тех, кто там не был. Райцентр Крытск – город небольшой, но крайне живописный. Построен он в незапамятные времена купцами на берегу ныне не очень полноводной Крытки, по которой, пока не обмелела, возили туда-сюда всякие нужные людям промышленные и сельскохозяйственные товары. О том, что город и впрямь построен давненько, свидетельствуют яростные споры историков-краеведов вокруг его названия. Одни считают, что оно возникло аж при татаро-монгольском иге, когда степняки приходили сюда крыть местных девок – другого добра здесь не было. А девки в Крытске и сейчас красавица на красавице. Взять ту же Ариадну, дочку главы районной администрации Миноса Зевова. Взять – это я не в прямом смысле, мы ж не степняки-захватчики какие, как-никак в двадцать первом веке живем, а не в тринадцатом. Поэтому скажу иначе: та же Ариадна, например, дочка главы районной администрации, ужас как хороша, да к тому же умница и местную музыкальную школу закончила. По классу баяна.