Питер Устинов - Старик и мистер Смит

— Минуточку! — взорвался Старик. — Вы хотите сказать, что понятие эффективности — неэффективности вытеснило добро и зло? Я вас правильно понял?

— Очень правильно. Новое измерение в поведении человечества. Конкуренты тоже говорят про эффективность, но не доводят до логического конца. У них комиссии по контролю качества и прочая ерунда, а хихикать в рабочее время можно. Качество и хихикать несовместимо. Никаких компромиссов в борьбе за тотальную эффективность. Формула такая: тотальная эффективность есть тотальная добродетель.

— Любопытно, — задумчиво произнес Старик. — Мы с мистером Смитом стараемся вести себя и разговаривать как смертные, чтобы не давить на людей своим превосходством. Элементарная вежливость. А вы, Мацуяма-сан, говорите, словно вы бессмертны. И совершенно непонятно, с какой стати.

На сморщенном личике возникла легчайшая тень улыбки.

— Очень острое наблюдение, — прошептал Мацуяма-сан и нажал указательным пальцем еще одну кнопочку.

Бамбуковая ширма у него за спиной уползла под пол, и гости увидели какой-то весьма необычный аппарат.

— Машина по поддержанию жизни. Последняя ступенька на пути к бессмертию. А моим заводам приказано в течение пяти лет разработать технологию вечной жизни. Вчера получил секретный отчет. Большое счастье. Работы идут успешно. Пять лет не понадобится.

— А если вы умрете раньше?

— Меня тут же подключат к машине по поддержанию жизни. У меня в коже уже проделаны входные отверстия для сенсоров. На затылке пропилена прорезь. Дискету вставлять. Мысли во сне будут регистрироваться. Могу давать закодированные приказы даже в коме. Остался всего один шаг, и все достойные обретут бессмертие.

— Несчастный глупец! Неужели вас радует подобная перспектива? Мацуяма-сан проглотил оскорбление, как таблетку. Помолчал, потом продолжил:

— Много лет обхожусь без радости. Вместо радости достижения.

— Вы жили без любви? — недоверчиво спросил Старик.

— И без ненависти? — чтобы не отставать, подпел ему мистер Смит.

— Ах да, любовь. Последние полвека, больше, один час в день для жены, один час для гейши, один час для проститутки. Не знаю, одни и те же женщины или меняются. Маловероятно, что те же самые. Но у них инструкция: быть приятными, а остальное неважно. — Личико долгожителя насупилось и после некоторого колебания он признался: — Понимаете (указательный палец поднялся вверх), уже много лет я с трудом различаю лица. Вижу только достижения и нарушения.

— А сколько у вас было детей?

— Невозможно ответить. Понятия не имею. Все мои служащие, два миллиона двести сорок одна тысяча восемьсот шестьдесят три человека, мне как дети. Я их когда надо хвалю, а когда надо наказываю. Возможно, молодые люди, которые живут в доме, — мои сыновья. Я с ними обращаюсь плохо. И зрение портится. Но собак различаю и помню по именам: Божественный Гром, Небесный Вулкан, Грозная Молния и Воин Императора. Помню и их почтенных родителей — их звали Вздох Дракона и Хрупкий Цветок.

— Вот вы говорите, что стали плохо видеть. Чем вы сможете заменить глаза, даже если достигнете бессмертия?

Мацуяма-сан вновь изобразил подобие улыбки.

— Специальные линзы. Уже опробованы. Зрительный нерв искусственный, вживлены специальные сенсоры. Слух тоже разработан. Стереофонические микрофоны с полгорошины величиной вживляются в барабанную перепонку. Слышишь и видишь лучше, чем младенец.

— И вы не боитесь, что гордыня губительным образом отразится на вашем характере? — медленно спросил Старик.

— Глупый вопрос, — скривился Мацуяма-сан. — Гордыня? Я ничего, кроме гордыни, не знаю. Я отдаю приказы. Повелеваю. Смысл моего существования.

— Испытываете от этого удовольствие?

— Испытывать удовольствие — проявление слабости, порок. Плохое слово «удовольствие». Я не испытываю удовольствия. Я просто существую. Все.

— Так я научу тебя смирению! — громогласно воскликнул Старик. — Я поставлю тебя на место! Смотри на меня!

— Смотрю, Бог, — с явной насмешкой откликнулся японец.

— Не вижу твоих глаз! Учти, повторять не буду! Я тоже стар, а это требует больших усилий. Готов?

— Что ты сделаешь? Докажешь, что у Бога еще остается немножко силы?

— Вот именно. Считаю до трех, а ты следи. Больше от тебя ничего не требуется.

— По-моему, ты решил обходиться без эффектов, — прошипел мистер Смит.

— С этим упрямцем другого способа быть не может! — прогремел Старик. — Раз, два, три!