Сара Уотерс - Нить, сотканная из тьмы

— Мы здесь не для того, чтобы их баловать, мэм, — ответила матрона. — Мы исполняем наказание. На свете слишком много добропорядочных женщин пребывает в нищете, болезнях и голоде, чтоб нам еще тревожиться о дурных.

Пусть поживее шьют, сказала она, вот и согреются.

Стало быть, я навестила Пауэр, затем повидала Кук и еще одну узницу по фамилии Хеймер, а потом зашла к Селине. Услышав шаги, она подняла голову, и глаза ее вспыхнули, когда за плечом надзирательницы, нырнувшей к замку, встретили мой взгляд. Вот тогда я поняла, что меня тянуло не просто в Миллбанк, а к ней. Я вновь ощутила то легкое трепетанье. Наверное, оно сродни чувству женщины, когда в ней впервые шевельнется ребенок.

Ну и что, если я чувствую нечто, столь легкое, тихое и тайное?

Казалось, в тот момент это не имело значения. Селина так обрадовалась моему приходу!

— В прошлый раз вы стерпели все мои безумства, — сказала она. — А потом так долго не приходили... Я знаю, это вовсе не долго, но здесь кажется — ужасно долго. Вас не было, и я решила, что вы передумали и больше никогда не придете...

Я вспомнила свой последний визит и странные фантазии, которые он навеял. Не стоит изводить себя такими мыслями, сказала я, оглядывая каменный пол, однако там не было ни белых пятен, ни жирных следов воска и даже известки. Пришлось сделать небольшую паузу, объяснила я, поскольку навалилась куча дел по дому.

Селина кивнула, но будто опечалилась. Наверное, у меня много друзей? — спросила она. Ясно, что с ними проводить время приятнее, чем в Миллбанке.

Если б она только знала, как тягучи, скучны и пусты мои дни! Совсем как у нее. Я села и, опершись на столешницу, рассказала о свадьбе Присциллы, с отъездом которой мать больше нуждается в моем присутствии дома.

— Стало быть, ваша сестра вышла замуж, — покивала Селина. — Хорошая партия?

Весьма, ответила я.

— Тогда вы должны быть рады за нее...

В ответ я лишь улыбнулась, и Селина придвинулась чуть ближе.

— Похоже, вы ей слегка завидуете, Аврора?

Я улыбалась. Потом сказала: да, очень завидую.

— Однако не тому, что у нее есть муж, — добавила я. — О нет, вовсе не этому! Я завидую, что она... как же это выразить?.. развивается, подобно вашим духам. Она шагнула дальше. А я застыла в своей абсолютной неизменности.

— Значит, вы вроде меня, — сказала Селина. — Получается, вы сродни всем, кто сидит в Миллбанке.

Так и есть, ответила я. Только все они имеют сроки, которые закончатся...

Я смотрела в пол, но чувствовала взгляд собеседницы. Не расскажу ли я еще о сестре? — попросила Селина. Она сочтет меня эгоисткой, ответила я.

— О нет! — воскликнула Селина. — Ни за что на свете!

— Сочтете. Знаете, я видеть не могла сестру, когда она отправлялась в свой медовый месяц. Было невыносимо целовать ее и желать счастливого пути. Вот тогда я вправду ей завидовала! Наверное, в моих жилах уксус, а не кровь!

Я смолкла. Селина меня разглядывала. Потом тихо сказала, что здесь, в Миллбанке, я могу не стыдиться своих сокровенных мыслей. Ибо услышат их только каменные стены да она сама, кто пребывает в немоте, точно камень, и оттого никому не расскажет.

Все это я слышала прежде, однако нынче ее доводы проняли как никогда, и я наконец заговорила, будто выдергивая из себя слова, изнутри накрепко притороченные к груди.

— Сестра отправилась в Италию, куда некогда собиралась я с отцом и... подругой.

Разумеется, в Миллбанке я не упоминала имени Хелен и сейчас лишь сказала, что мы предполагали посетить Флоренцию и Рим; папа хотел поработать в тамошних архивах и галереях, а мы с подругой предназначались ему в помощницы. С тех пор Италия стала для меня чем-то вроде символа, безумной мечты.

— Мы хотели совершить поездку до замужества Присциллы, чтобы мать не оставалась одна. Но вот сестра вышла замуж. И сама поехала в Италию, невзирая на все мои чаяния. Что до меня...

Я уже давно не плакала, но тут, к своему ужасу и стыду, почувствовала, что вот-вот разрыдаюсь, и резко отвернулась к пузырчатой беленой стене. Справившись с собой, я увидела, что Селина подсела еще ближе. Она примостилась на краю стола, положив подбородок на сведенные руки, и сказала, что я очень смелая.

Услышав то, что неделю назад слышала от Хелен, я едва не рассмеялась. Какая там смелая! — ответила я. Всего лишь отважно переношу собственное нытье! Я бы охотно распрощалась с этой плаксой, но нельзя, даже это запрещено...

Селина покачала головой и повторила:

— Вы настолько смелая, что приходите сюда ко всем, кто вас ждет...