Энтон Майрер - Однажды орел…

— Тс-с, — зашипела на него Хэлли. — Пошли.

— «Победа идет за мной, а все остальное следует за победой». Кто сказал это?

— Наполеон, — ответил Дэмон.

— Я отстр-р-раняю вас от командования. Если вы не способны справиться с переправой…

— Тише, Бенджи!

— Договорились!

Они поднялись по ступенькам. У двери Бен еще раз обернулся, поднял руку:

— На этот раз должен быть мир победителей, а не…

Хэлли втащила его в дом, и дверь за ними захлопнулась. Сэм и Джойс медленно ехали по безлюдным улицам в мягкой бездонной мгле предрассветных сумерек. Дэмон время от времени поглядывал на Джойс; она, немного озабоченная, смотрела прямо перед собой. У входа в госпиталь он дал джипу прокатиться вперед футов на пятьдесят и, заглушив мотор, вышел из машины, обошел ее кругом к дверце Джойс, помог девушке выйти.

— Было очень весело, — пробормотал он.

— О да, конечно, очень.

— Ну как, вы решили, на каком возрасте остановился я?

— Остановились? Ах, да… — Она покачала головой, прикусив нижнюю губку. Она была так высока, что их глаза находились почти на одном уровне. — Возможно, вы еще не остановились.

— Может быть, люди останавливаются, а затем начинают расти снова?

— Может быть.

Он начал пощипывать себя за копчик большого пальца. Джойс не уходила, ее лицо было внимательным, спокойным, глаза в темноте казались огромными. Военный полицейский, стоя на противоположной стороне улицы на посту, наблюдал за ними с равнодушным любопытством и подозрительностью, общей для всех ночных часовых.

— Вы сегодня дежурите? — спросил Дэмон. Она кивнула:

— Да, а после обеда я немного посплю. Вообще-то я никогда не сплю подолгу.

— В самом деле?

— Пять или шесть часов. Во время боев в Моапоре мы спали еще меньше.

— Мы тоже.

Они улыбнулись друг другу. «В эту девушку легко влюбиться, — мелькнуло в голове Дэмона. — После всех этих лет, после всех волнений, суеты и шума; ужасно, губительно легко…»

— …Мне хотелось бы встретиться с вами снова, — с трудом решился сказать Дэмон. — Могу я?…

Она кивнула, все еще не намереваясь уходить. Они постояли еще минуту в каком-то странно тревожном ожидании, порожденном незавершенным диалогом этой квинслендской ночи. Затем он шагнул вперед, поцеловал ее тем странным, официальным поцелуем, нелепым поцелуем старшего брата — и отпустил.

Она легко вздохнула, словно ее пробудили ото сна, выпрямилась и сказала:

— Спокойной ночи…

— Я собираюсь поплавать, — сказала Хэлли Бёрнс. — Что с вами случилось, вы, увальни? Вам только бы валяться на песке в дурацком оцепенении.

— Мы копим силы, — ответил Бен. — Для грядущих испытаний.

— Силы нельзя накопить. Они как вода подземных ручьев: если ручьи не перекрыть, то вода уйдет навсегда. Пошли со мной, Джойс.

— Пошли.

— Неужели все американцы такие, Джойс? Просто невыносимые типы.

— Нет, это совершенно особый сорт людей. Они не знают, что происходит вокруг них. Живут как балтийские бароны, понимаешь. У них свои обычаи, свои правила поведения. Они даже не знают, что происходит в остальной части их собственной страны.

— Проклятые аристократы!

— Хуже, гораздо хуже. У них просто противоестественные наклонности.

— Медицинская сестра Тэнехилл, с этой минуты вы под домашним арестом…

— Так точно, сэр!

Слушая эту пустую, веселую болтовню и поддразнивание, Дэмон улыбался; он рассматривал Джойс с почти беспардонным интересом, простительным лишь в отношениях с близкими друзьями. Здесь, на открытом воздухе, в теплом солнечном свете, она предстала перед ним еще более привлекательной; ленивая грация ее крупного тела, казалось, гармонировала с морским простором, песчаным пляжем и тянущимися вверх по берегу зелеными полями. Позади них внезапно раздались вопли и одобрительные возгласы. Повернув голову, он увидел бегущего человека, прыгающие от восторга, жестикулирующие фигуры. Забег на длинную дистанцию. Он подобрал камешек и начал подбрасывать его на ладони. Он все еще ощущал вялость, апатию. Еще три дня, может быть, четыре — и они получат приказ, и неумолимые колеса военной машины завертятся снова: разработка планов атаки, грузовых манифестов, кодов, диспозиций войск, графиков совещаний, тренировочных учений, разборов состоявшихся репетиций; и все это с одной целью — захватить удерживаемую противником территорию и уничтожить его гарнизон. Все это для того, чтобы булавки с флажками, стрелы и черные линии на картах можно было бы передвинуть на новый рубеж…