Энтон Майрер - Однажды орел…

Дэмон посмотрел на часы. Секундная стрелка начала свой бег по левой половине циферблата. Она быстро отсчитывала секунду за секундой, и они теперь снова понеслись в стремительной скачке. Оставалось пять, четыре, три, две, одна секунда. Ноль. Позади раздался лающий звук вылетавших из миномета мин, а секундой позже — оглушающий треск пулеметов. Трассирующие нули, перекрещиваясь, рассекали воздух горящими линиями. На противоположном берегу появились ответные синевато-белые вспышки из дул пулеметов. Дэмон вскочил на ноги, вцепился в грубо отесанный борт туземной лодки. Они быстро подтащили ее к реке, вошли в воду по пояс, потом по плечи. Держась за борт, Дэмон ощупью выбрался обратно на берег. Торопливо, ругаясь и толкая друг друга, солдаты влезали в лодку. Наконец кто-то спокойным, уверенным голосом приказал: «Вперед! Разматывай!» — и лодка скользнула на стрежень; низко пригнувшись, сидящие в ней яростно гребли.

— Веревка! — крикнул Дэмон. — Кто держит веревку?

— Я держу, — ответил ему кто-то, стоявший рядом. Сильнейший приступ головокружения; почти потеряв сознание,

Дэмон опустился на одно колено.

— Что с вами? — спросил чей-то голос и с оглушающей силой продолжал отдаваться эхом в его воспаленном мозгу: «…с вами?… с вами?…» Это плохо. Он не должен свалиться. На противоположном берегу одна за другой глухо взрывались мины. Высоко над рекой повисла ослепительно-желтая ракета. От неожиданности Дэмон едва перевел дыхание. Вот они, все шесть лодок, на середине реки как на ладони; вода под ударами весел вскипает белыми водоворотами. Трасса пулеметного огня с противоположного берега впилась в одну из лодок. Дэмон крикнул во всю мощь своих легких:

— Сбить ее! Сбить!

Ракета погасла. С того берега открыли шквальный пулеметный огонь. Замигал фонарик — две вспышки, еще две; солдаты изо всех сил начали выбирать веревку, лодка быстро заскользила обратно к ним. Раскаты взрывов и грохот стрельбы окутали их стеной, не давая возможности ни видеть, ни слышать. Стоявший рядом с ним солдат застонал и, корчась от боли, упал прямо в грязь. Лодка врезалась в прибрежный ил. Теперь и его очередь. Дэмон с трудом перелез через борт лодки, за ним последовали другие. Он прополз вперед, на нос, нащупал веревку: она была мокрая, туго натянутая.

— Готово! — крикнул кто-то.

Дэмон выхватил из набедренного кармана фонарик и дал сигнал. Трассы пулеметного огня, подобно маленьким оранжевым кометам, рассекли воздух у его головы, и он быстро пригнулся. Почувствовал, что лодка начала двигаться. Но медленно. Чертовски медленно. За его спиной раздались глухие всплески: дна солдата, наполовину высунувшись за борт, бешено гребли. Должно быть, нашли весла на дне лодки. Дэмон приподнялся, подался вперед и, схватив двумя руками веревку, начал тянуть ее. Слева появился водяной гейзер с сероватым плюмажем и медленно осел. Легкий миномет. Впереди слышались разрывы ручных гранат, глухие на фоне трескотни винтовочных выстрелов. Оли продвигаются. Хорошо. Дэмон заметил, что давно уже сдерживает дыхание, и сделал глубокий выдох. А вот и берег, несколько человек тянут веревку. Слава богу, дошли. Дэмон выпрыгнул из лодки, упал ничком в грязь, с трудом поднялся на ноги. Лодка, уже пустая, медленно удалялась к своему берегу. С других лодок высаживался второй эшелон. Пробравшись сквозь густой кустарник, Дэмон свернул влево и неожиданно свалился в какую-то яму. Ушиб колено и пах. Он понял, что лежит на чьем-то теле, неприятном, скользком. Надо встать. Он должен подняться на ноги. Превозмогая боль, он выкарабкался из ямы и пошел вперед. Здесь им надо окопаться, скоро сюда ринутся японцы с верховья реки, надо сдержать их натиск, иначе все это кончится провалом. Дэмон остановился, но увидел, что его солдаты решительно продвигаются вперед. Он ощутил прилив гордости. Она охватила его с такой силой, что, казалось, сердце разорвется на части. Они выполнят задачу. Все идет хорошо. Теперь он был абсолютно уверен в этом. Кто-то спокойным голосом громко командовал. Кто же это? Слова доносились до его слуха, как звуки падающих с листьев капелек росы, как звуки брошенных в глубокий колодец камешков, отдаленные, едва слышимые, а затем пропадающие. Их заглушают поднявшиеся вокруг него ледяные стены. «Боже мой, при чем здесь стены, какие стены?» Дэмон а трясло крупной дрожью, он бормотал какие-то слова, которых сам не мог понять.

Он прислонился к дереву, схватил рукой покрытый шершавой корой ствол. Его рвало. Он изо всех сил тужился, и ею снова рвало. Земля под ногами качалась, уходила из-под него, как скользкие волны. Никогда в жизни он не чувствовал себя так плохо. Даже там, на горе Мальсэнтер. Даже в Удае. О боже, Удай! Ему надо продвигаться. «Господи, не дай мне свалиться, — бормотал он, стуча зубами. — Это все, что я прошу у тебя».