Иржи Грошек - Большая реставрация обеда

– Ну, он очень скромный писатель и без машины, – пояснил я. – Живет напротив кинотеатра «Весна».

– Писатель? – отметила для себя Янка. – Хорошо, Анита за ним заедет. Она питает слабость к разным идиотам.

На этом и порешили…

Глава о том, как Поджо Браччолини, его переписчица по имени Вендулка, трактирщик и поп-расторгуй поздним вечером 1425 года наконец-то приблизились к монастырю Святого Галла на расстояние одной немецкой мили, но повернули обратно ввиду вновь открывшихся обстоятельств, о которых поп-расторгуй умалчивал до поры до времени, однако вскоре поведал своим попутчикам, что может легко проникнуть в монастырь и выкрасть рукопись Петрония Арбитра. И о том, что из этого вышло…

– Какая мне разница – Петроний или Тацит? – развел руками поп-расторгуй, как только мы рассказали, зачем направляемся в монастырь. – Я могу стибрить любую рукопись из монастырской библиотеки. Тут главное, сколько она весит и как мне заплатят – продуктами или деньгами?!

– Продукты у нас закончились, – напомнил трактирщик.

– Деньгами, – заверил я.

– Тогда не будем терять времени! – воскликнул поп-расторгуй. – Я отправляюсь в монастырь, а вы подождите где-нибудь в укромном месте и хорошенько подумайте, сколько сможете мне отвалить за раритетную рукопись.

– Вас никогда не мучила совесть? – ехидно осведомилась Вендулка.

– Нет, – покачал головой поп-расторгуй. – За мной охотилась только святая инквизиция, а чтобы совесть – не припоминаю. Вдобавок ваш Петроний не числится в анналах христианской литературы, и, стало быть, я попросту изгоняю беса.

– Мне кажется, – заметил я, – что инквизиция недаром за вами охотилась.

– Кажется?! – ухмыльнулся поп-расторгуй. – По этому поводу существует целая притча об инквизиторе и ноздророге, но я не буду ее рассказывать, а вкратце изложу только самую суть…

Однажды великому инквизитору приснился ноздророг. «Ну что за рожа?!» – подумал он и стал усердно молиться, с тем чтобы дьявол оставил его в покое. Однако пакостный ноздророг продолжал ему сниться, вначале только по пятницам, а потом каждую ночь, не исключая священного времени с субботы на воскресенье. Тогда инквизитор подверг себя поруганию и отправился в Африку проповедовать среди язычников, в надежде, что вражье видение постепенно развеется от перемены климата.

И каково же было его изумление, когда в африканской саванне он, как говорится, нос к носу столкнулся с ноздророгом! «Изыди! Сгинь, дьявольское создание!» – с ужасом воскликнул великий инквизитор, что, собственно, вывело ноздророга из равновесия. «Позвольте! – сказал ноздророг. – На прошлой неделе, когда я мирно щипал травку, мне привиделся великий инквизитор. Но, как наркоман со стажем, я понял, что попросту белены объелся. Поэтому, если у вас глюки, не нюхайте ладан в таком количестве!»

Мораль сей притчи такова: когда вам что-нибудь кажется – вступайте в общество анонимных алкоголиков!

Столь парадоксальная мораль произвела на слушателей неизгладимое впечатление.

– Чем попусту брехать, лучше семь верст отмахать! – заявил трактирщик.

Поп-расторгуй принял его заявление к сведению и стал собираться в поход. А именно – глубоко вздохнул и хлопнул в ладоши, да так звонко, что нам уши заложило.

– Ну, – решился поп-расторгуй, – мне, пожалуй, пора идти в монастырь. А то получается как в книге известного австрийского писателя! Мы ходим-ходим, брешем-брешем, а к Замку не приближаемся. [21]

– Это тенденция всякого культурного мероприятия, – вставила Вендулка. – Цель гибнет под грудой обстоятельств.

– Поясните, – потребовал поп-расторгуй.

– Охотно! – отвечала Вендулка. – Некая женщина все время жаловалась, что, если бы не разные обстоятельства, она могла бы стать великим композитором. А так ей приходится отплясывать нагишом в захолустном трактире. «Жизнь, – говорила она, – меня выгнала на панель, а могла бы сложиться иначе!»

И вот надоело Боженьке слушать всякие россказни и решил Он сотворить чудо. Дал этой женщине два рояля и мужа-мецената, о котором говорили, что со своими деньгами он из медведя сделает приму-балерину. Однако медведь иногда хоть встает на задние лапы, а наша женщина, честно сказать, не знала, как подступиться к роялю. И, невзирая на вложенные средства, симфонии из нее не посыпались. А только стала она промышлять на панели, как прежде, потому что имела природную склонность к этому делу. Да и фигурой Бог ее не обидел.