А. Гливаковский - Самостийная Украина - истоки предательства

И все же одних самостийницких усилий, даже поддержанных Центром и Горбачевым, оказалось недостаточно для того, чтобы дестабилизировать обстановку в республике, которую местные и центральные «прорабы перестройки» окрестили Вандеей. Избранный в мае 1990 года в сложной политической обстановке Председателем Верховного Совета УССР В. Ивашко, ставленник, как тогда думали, номенклатуры, прочно держал украинский руль. Он и его платформа пользовались поддержкой и корпуса депутатов, и большей части населения Украины. И вот в сложнейшей политической ситуации Ивашко вдруг совершенно неожиданно избирается в июне заместителем Генерального секретаря ЦК КПСС, то есть фактически отзывается в Москву. Он сдает высшую государственную должность на Украине, сдает реальную власть, чтобы выполнять функции в структуре, которая архитекторами перестройки всячески оттирается от власти, явно дышит на ладан. Об этом Ивашко, конечно, не мог не знать, и тем не менее поехал в Москву. Свет на эту весьма странную историю в некоторой степени проливает заявление бюро ЦК ЛКСМ Украины «О политической ситуации в республике», в кото­ром, в частности, говорится: «Заявление Председателя Верховного Совета УССР Ивашко В.А. об отставке мы не можем расценивать иначе, как не до конца продуманный и безответственный шаг, ведущий к усугублению политического кризиса и ослабляющий конструктивный потенциал парламента республики».

Бюро ЦК ЛКСМ как в воду глядело. Сразу после ухода (или отзыва) Ивашко поддержавший его блок депутатов раскалывается, коммунисты деморализуются, сепаратисты (меньшинство в парламенте) получают второе дыхание, обстановка в республике дестабилизируется. Новый Председатель Верховного Совета УССР Л.М. Кравчук идет на тесное партнерство с Рухом и возникшими из него националистическими партиями, берет курс на самостийную Украину.

Вскоре последовали еще более странные литовские события — попытка установить в республике чрезвычайное положение. Кто-то предупредил об этом по телефону Ландсбергиса из самых верхов, и эта затея с треском провалилась. Ландсбергис, к тому времени быстро терявший политический рейтинг, восстановил свои позиции и объявил о полном разрыве с Союзом. Буквально по следам литовских событий был проведен референдум — быть Союзу единым или не быть. Одни органы печати просто удивлялись решению Горбачева провести такой референдум. Другие представили дело так, что референдум — дело рук консервативных антиперестроечных сил, что он-де нужен Горбачеву как Президенту Союза для того, чтобы удержать ускользающую власть и т.п. Обходилось главное: нельзя было выбрать более неудачного момента для проведения опроса, преследующего цель предотвратить распад государства. Будь он проведен до провокации в Литве или спустя некоторое время после нее, когда утихли бы страсти, за Союз высказался бы еще больший процент населения республик. Но даже несмотря на неблагоприятную обстановку и новый взрыв националистических страстей, итоги референдума на Украине, в Белоруссии и Казахстане — в республиках, позиция которых имеет решающее значение для сохранения единства страны, были явно положительными. Если брать вторую по значению республику в Союзе — Украину, с позицией которой связывает свои надежды Запад, то чисто украинские области голосовали за Союз еще убедительнее, чем некоторые области со смешанным населением, если не брать в расчет униатскую Галицию, население которой представляет, по сути, отдельный восточно­славянский народ. Это было шоком для лидеров Руха, решивших было под впечатлением бурных выступлений львовян, что до самостийности рукой подать.

Отметим еще одно интересное обстоятельство. За референдумом, проведение которого казалось странным или ненужным большинству советских граждан, с интересом следил Запад. Если в СССР его итоги, по крайней мере, по крупным республикам, а также по мусульманским регионам все в общем предвидели и им не удивились, то для Запада (как, кстати, и для Руха) столь убедительное волеизъявление «за союз» на Украине было неожиданным и разочаровывающим. Многие западные органы, в частности во Франции, не могли скрыть своего разочарования и при этом особо отмечали, что эти итоги определяют судьбу Европы на обозримое будущее. Читая западные комментарии, никак нельзя избежать вывода, что ненужный референдум был очень и очень нужен Западу, по крайней мере, для того, чтобы получить достоверную информацию о настроениях в ряде республик СССР.