Виктор Пелевин - Любовь к трем цукербринам

Помимо гаджетов, Кешу иногда подключали к теме террора: он с удовольствием отыскивал в Сети самые жуткие из доступных снимков и собирал из них длинные подборки. Их обычно сильно редактировали в сторону смягчения.

Кеша был средним техническим журналистом, но одаренным троллем. Некоторые из его тро-ло-ло (кажется, так называют издаваемые этим классом существ трели) были глубоки и заставляли задуматься о вечном. Особенно мне запомнился один из его комментов в украинской ветке, где Кеша иногда просиживал днями:

«В Киеве были замечены неизвестные в форме украинских милиционеров, которые меняли рубли на гривны. Поистине, таков и ты, человек, и все твои дела под солнцем…»

Безжалостные, но точные слова.

Но главным изгибом Кешиного кармического трамплина было совсем иное, на первый взгляд довольно неожиданное обстоятельство.

Кеша был высоким и уже лысеющим (несмотря на молодость) блондином. Он был худ, чуточку курнос и имел уникальную смешную особенность — на его лбу темнела немного похожая на звездочку родинка, из-за которой ему то и дело советовали пойти служить (можно сэкономить на кокарде). Кеша не обижался.

Его нельзя было назвать красавцем, но и уродом тоже. Какая-нибудь девушка вполне могла бы его полюбить. Однако в личной жизни он был очень неустроенным молодым человеком.

Чаще всего у него не имелось подруги, и он грешил в одиночестве перед монитором (в чем был не одинок — в сегодняшнем мире это скорее правило, чем исключение).

Ему больше всего нравилось порно про японских школьниц в матросках — он называл его про себя «нахимовским букакке». Нахимовское училище здесь было ни при чем: у культурно и эротически продвинутых японцев действительно такая школьная форма, которая с самого начала вводилась в обиход в качестве национального секс-фетиша. У Кеши была серьезная коллекция нахимовских фильмов. И, наблюдая за его скромными домашними радостями, я заметил одну странную вещь.

Я никогда не задумывался прежде, с кем, собственно, вступает в любовную связь пользователь интернет-порнографии.

С далекой актрисой? Это вряд ли, она осталась в прошлом.

Со своим воображением? Тоже вроде бы нет — пользователь смотрит на экран, где все уже нарисовано.

С картинкой на экране? Но в сознании бедняги происходит самое настоящее соитие, и он, так сказать, торжествует над увиденным, иногда по три-четыре раза в день.

Мне поначалу даже не приходило в голову направить в эту сторону свое служебное зрение — но однажды, глядя на упражняющегося в одиночестве Иннокентия, перед которым елозила на мониторе очередная связанная колбаской тян, я заметил вокруг него какую-то тень.

Не то чтобы возле Кеши порхало черное привидение, нет. То, о чем я говорю, было сперва скорее ощущением.

Вокруг Иннокентия сгущалась засасывающая чернота, которая становилась тем гуще и холоднее, чем ближе он подбирался к моменту своего бывшего таза (очень верное переложение слова «экстаз» применительно к пользователям фотографических отчетов о былой любви).

А потом… он слился с темнотой как с женщиной. Словно бы из монитора выскользнул черный лохматый цветок, сложился вокруг вздрагивающего Кеши, вобрал в себя пламя его радости, сжал на секунду, как бы взвешивая — и, найдя его слишком легким, уполз обратно в монитор, оставив чуть похудевшего и постаревшего беднягу на месте.

И сразу же я увидел тысячи, миллионы, сотни миллионов других мониторов — и ту же самую черную засасывающую тьму, питающуюся скудными городскими радостями закатанных в бетон людей. Я попытался понять, что такое эта тьма, и увидел подобие огромного черного полипа, какое-то прилепившееся к миру зияние. В него и улетала неразделенная человеческая страсть, бьющая по ложным целям. Говоря научно, это был огромный мировой паразит, опирающийся на кремниевую информационную инфраструктуру. И я заметил, что он затягивает своих регулярных партнеров, в том числе и Кешу, в очень неприятные и однотипные формы будущего.

Поверьте мне на слово, невозможно понять новое поколение, всех этих креаклов, хипстеров и прочих мерчандайзеров, не принимая в расчет того, что все они с раннего отрочества — супруги заэкранной тьмы (выражение «экранный дрочила», более точно передающее суть вещей, кажется мне слишком вульгарным).

Нет ничего трогательнее предположения пожилых литературоведов, что кто-то из наших современников однажды напишет про этих бедняг «Бесы-2». Тут нужно совсем другое название. Например, «Veliky Hamster» (непременно по-английски, чтобы подчеркнуть сдвиг, произошедший в нашей культурной парадигме со времен «Бесов-1» и Великого Хама).