Томас Пинчон: Рассказы из авторского сборника «Выкрикивается лот сорок девять»

— Меня вызывает лейтенант, — сказал Ливайн. — Надо думать, ты уже выписал мне увольнительную. Черт, — он глянул на часы, — а еще только половина двенадцатого. Молодчина, Дуган. На пять с половиной часов раньше времени.

И Ливайн восхищенно покачал головой. Дуган ухмыльнулся.

— Вряд ли это насчет увольнения. Боюсь, оно тебе пока не светит.

Ливайн отложил книгу и погасил окурок в пилотке. Затем посмотрел в потолок.

— Господи, — пробормотал он, — что я еще натворил? Неужто меня опять собираются посадить на губу? За что?

— Всего пара недель прошла, как ты был там, верно? — ввернул писарь. Ливайн знал эти уловки. Он думал, что Дуган давно уже отказался от мысли подставить его. Но, похоже, такие типы только ждут подходящего момента.

— Я к тому, что хватит валяться на койке, — сказал Дуган.

«Валяться» он произнес как «ва-аляца». От этого Ливайн ощутил раздражение и, подобрав книгу, снова принялся читать.

— Ладно, — сказал он, отдавая честь. — Иди назад, бледнолицый.

Дуган посмотрел на него и наконец ушел. Очевидно, по дороге к двери он споткнулся о винтовку дневального, поскольку послышался грохот и голос Капуччи произнес: «Господи, ну что за хмырь неуклюжий». Ливайн закрыл книгу, сложил ее пополам и, перевернувшись на живот, засунул в задний карман. С минуту он лежал на животе, наблюдая за тараканом, петлявшим по невидимому лабиринту на полу. Зевнув, Ливайн с трудом поднялся с койки, вытряхнул окурки из пилотки на пол, потом надел пилотку, сдвинув ее наискось вниз. У выхода обнял дневального.

— Что стряслось? — поинтересовался Капуччи.

Ливайн прищурился, глядя на яркое марево снаружи.

— Ох уж эти парни в Пентагоне, — сказал он. — Никак не хотят оставить меня в покое.

Он поплелся по песку к зданию канцелярии, даже через пилотку чувствуя, как печет солнце. Вокруг канцелярии была узкая полоска травы — единственная зелень на всей территории роты. Чуть дальше слева в столовую уже выстраивается очередь. Ливайн свернул на гравиевую дорожку, ведущую к канцелярии. Он подозревал, что Дуган торчит где-то поблизости или, по крайней мере, наблюдает за ним из окна, но когда он вошел, писарь сидел за своим столом у стены и что-то сосредоточенно печатал на машинке. Ливайн облокотился о стойку перед столом первого сержанта.

— Привет, сержант, — поздоровался Ливайн.

Сержант поднял глаза.

— Где тебя черти носят? — спросил он. — Опять читал порнуху?

— Точно, сержант, — ответил Ливайн. — Учебник для сержантов.

Сержант бросил на него сердитый взгляд.

— Лейтенант хочет тебя видеть.

— Знаю, — сказал Ливайн. — Где он?

— В классе, — ответил сержант. — Остальные уже там.

— Что за буза, сержант? Что-то из ряда вон?

— Иди и все сам узнаешь, — проворчал сержант. — Черт возьми, Ливайн, пора бы знать, что мне никто ничего не рассказывает.

Ливайн вышел из канцелярии и направился в класс, расположенный с другой стороны здания. Через хлипкую дверь он услышал голос лейтенанта. Ливайн толкнул дверь. Лейтенант инструктировал десяток рядовых и спецов из роты Браво [5] …из роты Браво… — «Рота Браво» — жаргонное наименование роты В, второй роты. Рота С называется Рота Чарли и так далее. , сидевших и стоявших вокруг стола, на котором лежала карта, вся в круглых пятнах от кофейных чашек.

— ДиГранди и Зигель, — командовал лейтенант, — Риццо и Бакстер… — Он поднял взгляд и увидел Ливайна. — Ливайн, поедешь с Пикником. — Он небрежно свернул карту и положил ее в задний карман, — Все ясно? — Все кивнули, — Ладно, готовность к часу. Вывести машины из гаража и вперед. Я жду вас у Лейк-Чарльз.

Лейтенант надел фуражку и вышел, хлопнув дверью.

— Время пить колу, — сказал Риццо. — У кого есть курево?

Ливайн уселся на стол и спросил:

— Что стряслось?

— О Господи, — сказал Бакстер, светловолосый деревенский паренек из Пенсильвании. — Добро пожаловать в нашу компанию, Ливайн. Да все из-за этих чертовых каджунов [6] …этих чертовых каджунов… — Каджуны — потомки акадийцев, колонистов из поселения Акадия во французской Канаде, которые в XVIII в. в период войны с французами и индейцами были сосланы англичанами в разные колонии Юга. Часть из них живет на юго-западе Луизианы; говорят на акадийском диалекте французского языка. . Понаставили кругом табличек. «Выгул собак и солдат запрещен» и прочих в том же духе. А чуть возникнет какая заварушка, кого они слезно молят о помощи?

— Сто тридцать первый батальон связи, — сказал Риццо, — кого же еще?