Розамунда Пилчер - Начать сначала

Роберт мягко сказал: «Это не конец света», и старое, успокоительное клише переполнило чашу — Эмма не выдержала. Она, к ужасу своему, заплакала. Закрыла лицо ладонями, прижав кончики пальцев к пульсирующим вискам, стараясь остановиться, зная, что от слез ей будет только хуже, что боль ослепит ее, что ее начнет мутить…

Она услышала, как он произнес ее имя и, в два шага покрыв пространство между ними, обнял ее и прижал к себе, позволив ей обливать слезами безупречные серые лацканы его выходного костюма. Эмма не отстранилась, она стояла неподвижно, отдавшись своему горю, напряженная, застывшая, ненавидя его за то, что он сделал с ней.

Джейн Маршалл, держа в руке наполненный до половины стакан с виски, спросила:

— Ну и что же было дальше?

— Ничего не было. Она не захотела пойти со мной поужинать, и вид у нее был такой, что вот-вот у нее разольется желчь, поэтому я уложил ее в постель, дал чашку горячего чая и аспирин, а потом пошел в отель и отужинал в одиночестве. На следующее утро, в воскресенье, я, прежде чем уехать в Лондон, спустился в город и зашел в коттедж попрощаться. Она была на ногах, довольно бледная, но, судя по всему, уже пришла в себя.

— Ты попытался все же уговорить ее поехать с тобой?

— Да, я пытался, но она была непреклонна. Мы попрощались, и я уехал. И с того дня от нее не было никаких известий.

— Но ты ведь можешь узнать, где она?

— Это невозможно. Телефона в коттедже нет — у Бена никогда не было телефона. Маркус послал письмо, но Эмма, похоже, унаследовала от Бена стойкую антипатию к ответным письмам. От нее ни слова.

— Бред какой-то! И это в наше время… но должен же быть кто-то, кто может сказать…

— Нет никого. Эмма ни с кем не общалась. Приходящей домработницы у нее не было — убирала и готовила она сама. Собственно, в первую очередь ради этого она и возвратилась в Порткеррис — чтобы создать настоящий дом для Бена. Конечно же, после двухнедельного полного молчания Маркус не выдержал и позвонил в «Невод» — это кабачок, где Бен был завсегдатаем, но Бен уже шесть недель туда не заглядывал, а сама Эмма к кабачку никогда и близко не подходила.

— В таком случае, надо поехать в Порткеррис и разузнать все на месте.

— Маркус не хочет этого делать.

— Почему же?

— По нескольким соображениям. Во-первых, Эмма не ребенок. Она обижена, страдает, и Маркус считает, если она хочет, чтобы ее оставили в покое, он не имеет права вмешиваться. Он приглашал ее приехать в Лондон и пожить с Хелен и с ним… хотя бы какое-то время, пока она не придет в себя, не решит, что ей делать дальше. Что еще он может для нее сделать?.. Ну и есть еще одна причина…

— Понимаю, — сказала Джейн. — Хелен? Я угадала?

— Да, Хелен, — Роберту было неприятно это признавать. — Хелен всегда была недовольна тем, что Бен имеет такую власть над Маркусом. Бывали моменты, когда она предпочла бы увидеть Бена на дне океана. Однако она была вынуждена мириться с таким положением вещей, потому что забота о карьере Бена — это часть работы Маркуса, и без постоянного наблюдения и поддержки Маркуса, Бог знает, что могло бы случиться с Беном Литтоном. Маркус, так сказать, держит его на плаву.

— И теперь она не хочет, чтобы Маркус изводил себя из-за Эммы?

— Именно.

Джейн повертела стакан, позвякивая ледяным кубиком. Потом спросила:

— А ты?

— Что — я? — Роберт посмотрел на нее.

— Ты считаешь, что тоже вовлечен в эту историю?

— Почему ты спрашиваешь?

— Мне так кажется.

— Я едва знаю эту девушку.

— Но ты о ней беспокоишься.

Роберт подумал.

— Да, — сказал он наконец. — Пожалуй, что так. Сам не знаю, почему.

Его стакан был уже пуст. Джейн поставила свой, взяла его стакан и налила ему еще виски. Доставая ледяной кубик, она сказала у него за спиной:

— Почему бы тебе не поехать в Порткеррис и не выяснить все самому?

— Потому что ее там нет.

— Нет?.. Ты это знаешь? Но ты же об этом не сказал.

— После того звонка в «Невод» Маркус испугался. Он позвонил в тамошнюю полицию, они кое-что разведали и отзвонили нам. Коттедж заперт, мастерская заперта, почтовому отделению было сказано хранить всю корреспонденцию до дальнейших распоряжений. — Роберт взял стакан, который Джейн протянула ему через спинку дивана. — Спасибо…

— А ее отец? Он знает?

— Да, Маркус ему написал. Но вряд ли можно ожидать, что Бен особенно забеспокоится. К тому же, он сейчас наверху блаженства — у него медовый месяц, а Эмма с четырнадцати лет странствует по Европе, одна-одинешенька. Не забывай, это не совсем нормальные отношения для отца с дочерью.