Свен Регенер - Берлинский блюз

Собака сделала неуверенную попытку встать и вяло шевельнула губами, когда господин Леман осторожно ткнул ее ногой в подбородок. Она издала какой-то булькающий звук, означавший, вероятно, рычание.

– Прочь с дороги, шавка! – повелительно прикрикнул Леман на пса и отодвинул его ногой в сторону, насколько это было возможно.

Собака попыталась цапнуть его за ногу, но у нее ничего не получилось. Она двигалась слишком медленно. Леман пинком опрокинул ее на землю:

– Ну давай, вставай! Вставай, если тебе еще что-то от меня надо, сосиска с ногами!

Собака встала, повернулась и прислонилась к ногам господина Лемана.

– Пошел прочь, засранец! – сказал господин Леман, но теперь, когда страшный зверь так доверчиво и беспомощно к нему прижимался, ему стало немного жаль пса. Он чуть-чуть отодвинулся, и собака медленно опрокинулась на бок, так что ее грузное тело легло на ботинки господина Лемана. Господин Леман потерял равновесие, взмахнул руками и упал на землю прямо через собаку, ему с трудом удалось не разбить бутылку.

– Что это вы здесь делаете?

Господин Леман поднял глаза и увидел над собой двух полицейских. Он даже не слышал, как они подошли.

– Пришлось спасаться от собаки, – сказал он. – Когда нужно, так никого нет. Никого из вас, я имею в виду, а не из собак. Я уже сам справился. Все под контролем, ребята, честно.

– Да он же пьяный в драбадан, – сказал один полицейский, примерно ровесник господина Лемана.

– Встаньте-ка, – сказал второй полицейский, постарше.

– Это не так-то просто, – ответил господин Леман, – чертова собака, вы же сами видите, вы же понимаете… – Он встал на четвереньки, но его движения затрудняла собака, ворочавшаяся под ним, и бутылка виски, которую он все еще держал в руке.

Молодой полицейский взял бутылку и неподобающе грубо поднял его на ноги.

– Это ваша собака? – строго спросил второй полицейский.

– Нет… подлая собака! – Господин Леман стоял перед ними, слегка покачиваясь, и пытался забрать бутылку, но полицейские ее не отдавали. – Она хотела напасть на меня, эта подлая собака. Не пускала меня домой.

Полицейские посмотрели на собаку, которая теперь выглядела вполне безобидно: она поскуливала и таращилась на что-то, высунув язык. Молодой полицейский сел на корточки и погладил ее по голове. Собака попробовала встать, но ей это не удалось.

– Да она пьяная, – сказал полицейский, сидевший на корточках.

– Это жестокое обращение с животными, придется составить протокол, это наказуемо, – сказал второй.

– Протокол о жестоком обращении с животными.

Они повторяются, подумал господин Леман, такие люди всегда это делают, они постоянно произносят одни и те же слова.

– Бедное животное, вы влили ему в пасть алкоголь, это жестокое обращение с животными. Как вам не стыдно. Такое беззащитное животное!

– Беззащитное? Ну и ну! – возмутился господин Леман. – Это была необходимая самооборона, у меня не было другого выхода и так далее. – Он слишком устал, чтобы объяснять подробнее. – Это была необходимая самооборона. По-другому было никак. Точка, – сказал он. – Все очень просто. Ничего интересного.

Полицейские ему не поверили. Они попросили предъявить документы и записали его данные.

– Так, господин Леман! – сказал полицейский, который был постарше, возвращая ему паспорт. – Пока можете идти домой. А собаку мы заберем с собой, вы ее больше не увидите. Жестокое обращение с животными – это, знаете ли… У меня у самого есть собака, это просто позор.

– Я надеюсь, что так, – сказал господин Леман.

– На что это вы надеетесь?

– Что я ее больше никогда не увижу.

– Давай проваливай, пока я не вышел из себя!

Господин Леман устало побрел домой. Сворачивая на Айзенбанштрассе, он еще раз обернулся и увидел, как полицейские тащат жирную собаку к своей машине.

– Бедная собака, – расслышал он слова одного из полицейских. Тут собака очнулась от летаргии и вцепилась в него.

Господин Леман быстро пошел дальше и рассмеялся только тогда, когда завернул за угол.

– Это ты, Франк? Какой у тебя странный голос! Я так долго ждала, пока ты подойдешь, я уже думала, что тебя нет дома. Уже хотела положить трубку.

Господин Леман любил своих родителей. За многое он был им благодарен, к тому же они жили далеко от Западного Берлина, в Бремене, то есть через две государственные границы и несколько сотен километров. Еще он очень ценил их за то, что им никогда в жизни не приходило в голову назвать его господином Леманом. Единственная проблема заключалась в том, что они рано вставали и рано звонили по телефону.