Алексей Саморядов - Праздник саранчи

Когда Андрей поднялся, он встал, удивленный. Они все так же пили за столом, не собираясь уходить. Он подошел, нагнулся к Олегу:

— Надо идти, у меня же ствол…

— Ну и ладно, — тот усадил его, налил ему рюмку. — Скоро пойдем.

Татарин и Венера говорили о чем-то. Андрей сидел, хмуро глядя на лестницу, ждал. Наконец они появились. Впереди, оглядывая столы, шел молодой усатый старшина, за ним кавказец, тот, что большой. Он закрывал лицо мокрым полотенцем. Они останавливались у столиков, спрашивали что-то.

Андрей ждал.

Наконец они подошли к их столику.

— Вот он, — кавказец сразу указал на Олега и отодвинулся за сержанта.

— О! — Венера захохотала, показывая на него пальцем. — Ветер в харю, а я …уярю!

— Привет, Олег, — сержант пожал руку Олегу, Татарину, покосился на Андрея.

— Что случилось? — Олег с любопытством, не вставая, разглядывал кавказца.

— Да вот, опять… — сержант вздохнул.

— Это он, он! — снова сказал кавказец. Под полотенцем, на распухшем носу у него была огромная ссадина.

— Слушай, Саш! — возмутилась Венера. — Да мы же не вставали даже.

— Ты же говорил, лица не видел? — сержант обернулся к кавказцу.

— Это он, он! — снова ткнул пальцем тот. — Пусть деньги отдает.

— Слушай, Саш, — Олег покачал головой. — Ты его уведи лучше, а то я его зашибу. А ну, цыган, пошел отсюда! — он посмотрел на кавказца.

Андрей катал гранаты в карманах.

— Пойдем, — сержант потянул кавказца к выходу. — Протокол составим.

— А этот! — закричал он, махнув полотенцем. — Пусть деньги отдает!

— Слушай ты, цыган, — Олег, сплюнув в его сторону, встал, отодвигая стул. — Ну, иди ко мне, обнимемся!

— Пойдем, пойдем, — сержант повел кавказца к лестнице.

Олег сел, посмотрел на Андрея, засмеялся:

— Ну что, когда поедем?

— Завтра… — Андрей налил себе, выпил, не закусывая. Он все смотрел вслед кавказцу.

— Завтра так завтра, по Москве хоть погуляем.

Поселились в комнате у Андрея. Пока он ходил в институт, на занятия, сдавал коллоквиум по философии, Олег и Татарин, по очереди, уезжали куда-то с биноклем, который им дал Андрей, и портфелем, который привез с собой Татарин, работавший ранее на АТС. В портфеле были трубка, штекеры, провода и прочий инструмент.

Иногда, перед сном, жарили баранину, ужинали с вином или пивом. Татарин очень любил шахматы, часто после ужина они с Витей сидели над доской. Татарин забирался на диван с ногами в толстых, домашней вязки шерстяных носках. Он с удовольствием, потирая живот, шмыгал носом и вдруг смеялся, сделав ход.

— Я же слона возьму, — удивлялся Витя.

— Вот и бери, слона… — и он, довольный, откидывался на подушку.

Олег, лежа а гамаке, почитывал их сценарии.

— А ничего, — говорил он, раскинувшись. — Правда, так не бывает. Хотя черт его знает, всякое бывает…

Однажды, вернувшись, он привез в сумке щенка охотничьей породы:

— Баба какая-то выгуливала, ну я и подогнал. На что он ей в городе. Пропадет только зря. Ему охота нужна. Я его на лису буду брать. — И он стал кормить щенка с руки сырым мясом. — Что, шакал, кровь почуял?

Смотрели в институте «Крестного отца». Когда выходили после фильма, Татарин разговорился:

— Правильно живут. Я давно об этом думал… А та, что в машине взорвалась — татарка. Я даже знаю ее, она в Картеле живет…

За день до того как идти, собрались без Виктора.

— Живет один, — объяснял Татарин. — Часто звонит, ему звонят, это мы устроим. Соседи напротив тихие, старики. Барахло у него есть. Приятель его самый тесный, Максим, работает с ним же. Пойдем в десять. Позже он не откроет, очень уж осторожный, в окно смотрит, а по телефону говорит тихо, прислушивается, словно меня о чем спросить хочет…

— Наверное, чует, как ты сопишь, — выбрался из гамака Олег. — И это его настораживает. Слышит, сопят, причем явно по-татарски.

— Ладно, ему до завтра потерпеть осталось, — Татарин повернулся к Андрею. — Ты-то как, Андрюх? Как нервы?

— А что нервы, — лениво отозвался Андрей.

— Ну, я просто, приободрить тебя, не робей, мол, соберись.

— Да я-то собран.

— Ну, уж собран, — засмеялся Татарин. — Сейчас мы тебя проверим, — он вдруг хлопнул резко ладонью по столу.

Андрей взглянул на него удивленно, краем глаза заметив, как Олег съехал со стула и вдруг несильно ткнул его чем-то тупым под сердце.

Все произошло так быстро, что Андрей даже не двинулся. Олег встал, стряхнул колени, спрятал в карман железную расческу:

— Все, ты убит, — сказал спокойно.