Алексей Саморядов - Праздник саранчи

— А ты где живешь? — спросил он Андрея, не глядя на него.

— Я учусь, в Москве. А живу в Новостройке, за мебельным.

— Дарась в твоем доме живет? — спросил Олег, жуя кильку.

— Нет. Дарась напротив школы, а я через дом, прямо за мебельным.

— Давно его видел? — снова спросил Олег.

— Он же сидит с лета. Я с Володькой заходил к нему в январе, отец его сказал, пишет, в библиотеке устроился.

— А откуда ты Володьку знаешь?

— Так он же со мной на литобъединение ходил. У него вот стихи должны выйти скоро.

Снова выпили, помолчали.

— А зачем тебе ствол? Да ты пей, пей, а то выдохнется.

— Нужен… Вы что, не верите… Леха, ты же знаешь меня.

— Да бог тебя знает… — отозвался Леха. — Это когда было…

— А может, ты Москве продался! — сказал вдруг Татарин.

— Как это?

— А так. Хочешь, я тебе кнопочник достану?

— Мне ствол нужен… — Андрей угрюмо вертел рюмку.

— Ну, брат, где же я тебе его возьму?

Посидели еще… Вдруг Леха сунул руку а карман и осторожно, чтобы не испачкать в кильке, выложил на стол гранату Ф-4, лимонку.

— А ты возьми вот это, — сказал он. — За четвертак возьми.

— Да зачем она мне? — Андрей смотрел на гранату. — Что я с ней делать буду?

— Ну, как знаешь…

— Ладно… я возьму, — Андрей взял гранату, осмотрел предохранитель, скобу, взвесил на ладони, положил. — Но мне ствол нужен.

Леха молча достал еще одну гранату, поставил рядом с первой, Андрей с удивлением следил за ним.

— Забери, — спокойно сказал тот. — Только атлас пришли.

Андрей достал деньги, дал ему пятьдесят рублей, спрятав тяжелые ребристые лимонки в карманы, усмехнулся:

— Рыбу буду глушить…

— Это твое дело. А ствола нет.

— А сколько бы ты дал за ствол? — спросил вдруг Татарин.

— Ну, не знаю, сотни три дал бы, а то и четыре, смотря что…

Они некоторое время молча пили пиво. Марат все не возвращался. Андрей нервничал. Он налил себе еще водки, сказал:

— Ну, ладно…

— Ладно… — Леха достал из кармана что-то, завернутое в тряпку, положил на стол. — Держи «Марголин». К нему пятьдесят пуль. Лучше ты не придумаешь. Давай атлас.

Андрей отдал деньги, взял сверток, развернул, взял фигурную рукоять, осмотрел тонкий ствол.

— Пользоваться умеешь?

Андрей вынул полную обойму, оттянул затвор.

— Если долго будешь держать, смажь чуть-чуть, можно веретенкой, если ружейного не достанешь.

— Слушай, — заговорил молчавший все это время Олег. — А про что кино твое будет?

— Рассказывать долго… Выйдет, увидишь…

— А ты бы рассказал, может, и нам дело в Москве найдется.

Андрей помолчал, глядя на него:

— Квартира есть одна, аппаратура, деньги, тысяч на двадцать.

— А что, можно съездить, — отозвался Татарин. — Не бог весть. Так, прогуляться. Я помню, в Кремле был, мне понравилось, красиво.

Леха молча встал, не прощаясь, вышел.

— Только, если поедете, то на днях. Мне некогда. И еще. Денег не так много осталось.

— А вот и поедем сейчас, съездим за деньгами, — Олег засмеялся, толкнул Татарина. — Поедем?

Тот кивнул. Вернулся Марат, встал, улыбаясь, в дверях.

— Куда это? — Андрей насторожился.

— А в сберкассу, с книжки снимем.

Они сидели в ресторане «Урал», кругом пили, шумели, многие сидели в верхней одежде. Официантка принесла им водки, закуски и села пить вместе с ними. Ее называли Венерой, она курила и ругалась матом.

— Ну, идем, — сказал вскоре Олег.

Отказываться было нельзя. Андрей, катая в карманах гранаты, пошел за ним вниз, в прокуренный туалет. Пистолет тяжело оттягивал ему куртку.

Они помочились, закурили, глядя друг на друга. Входили и выходили люди.

Наконец зашел огромный, заросший до глаз кавказец, с ним еще один, поменьше, второй сразу заперся в кабинке.

— Просто встань у двери, не пускай никого, — сказал Олег Андрею и подтолкнул к выходу какого-то мужика. — Ну давай, милый, шевелись, а то провоняешь.

Андрей встал у двери, с сомнением глядя на кавказца, уж очень он был большой, необыкновенно большой, на две головы выше Олега. Выглянув из уборной, он услышал позади себя глухой удар, еще один, обернулся. Кавказец сидел в луже у писсуара, куртка его задрана на голову. Олег не спеша проверял карманы. Второй что-то спрашивал из кабины на своем языке.

— Сейчас, родной, — сказал Олег, подходя к его дверце.

Андрей вышел, стоял, оглядываясь, ждал. Какой-то парень подошел, хотел пройти, но увидев, как Андрей загородил ему дорогу, тут же повернулся.

Наконец Олег вышел, причёсываясь, не спеша пошел наверх.