Юрон Шевченко: Бермуды

И как не старался самодержец, а после него все Романовы, империя получалась у них какая-то угрюмая и диковатая. «Малые народы» с тревогой следили за огромной «соседкой», страдавшей одновременно манией величия и комплексом неполноценности. За дружбу с ней, кроме всего прочего, приходилось расплачиваться душой, заполняя пантеон российской славы знаменитыми фамилиями: Гоголь, Глинка, Семирадский, Кандинский, Сикорский, Кибальчич, Довженко, Архипенко, Пиддубный…(подобные списки есть у всех народов, входивших в состав Российской империи).

Народы великой России с завистью поглядывали на прагматичный предсказуемый Запад. Такие тенденции очень обижали интеллигенцию. «Не любит нас никто», – плакала одна часть, растирая по лицу слезы. «Причем нигде не любят», – всхлипывая, соглашалась другая часть. – «Это всё из-за народа, из-за его непонятной души». Загадка русской души стала краеугольной проблемой, которую несколько столетий пытались решить религиозные философы, писатели и специалисты по психоанализу. Чтобы острее ощутить проблемы отечества и, наконец, раскрыть волнующую всех тайну своего народа, они разъехались по городам Европы и принялись за работу. Их встречали возле источников Баден-Бадена, в пивных Мюнхена, в кофейнях Вены, в ресторанах Парижа, в отелях Ниццы, в борделях Неаполя, у венерологов Лондона, в финансовых учреждениях Женевы. Из проделанной работы следовал эпохальный вывод:

1. Праматерик Гондвана – это древнее название России.

2. Первые россияне появились в меловом периоде. Они вели нравственный образ жизни, питались мелом и, дружно отбивая атаки динозавров, формировали дух супернации.

3. Россияне значительно лучше других народов, поэтому против них постоянно плетут интриги нации-лузеры.

4. Россия окружена врагами, которые во главе с бандами агрессивных эстонцев только и ждут момента – отхватить себе по куску исконно российских земель. Поэтому Россия всегда должна быть начеку.

5. Россияне – народ-мессия. В свое время они спасут мир.

И пока лучшие умы России бились над разгадкой феномена души русского человека, граждане Европы и Америки, желая сделать проживание на планете более комфортным, изобрели термометр, очки, печатный станок, паровую турбину, бур для нефтяных скважин, автомобиль, лифт, эскалатор, фотодело, телевизор, компьютер и лазерную хирургию. Матушка-Россия в этих процессах не участвовала. И даже самый смелый российский патриот вряд ли наберется мужества отмахнуться от наследия ненавистной Америки и раздражающей своей просвещенностью Европы. Иначе он рискует очутиться в темной избе, где после дегустации щей и медовухи от безысходности возьмет в руки гусли и затянет тоскливую песню про дожди косые и дороги неровные, потому что всё – от унитаза до скотча, от лампочки до холодильника – придумали за границами империи. Копилку мировой материальной культуры Россия успела пополнить лишь лаптями и автоматом Калашникова, и теперь «калаши» – главный аргумент борцов за мир всех мастей, от детишек Сомали до Усамы Бен Ладена.

Прошло 300 лет. И вот трое друзей, уроженцы Стокгольма, изнывавшие от благ цивилизации, сидели в кафе на Сергельс Торье, пили преппс и жаловались друг другу на смертельную скуку. Друзья проживали в стране, где машины не пересекают осевой линии, где держат слово, где при малейшем подозрении в коррумпированности чиновники немедленно подают в отставку. Друзья были разного возраста, образования и интересов. Полиглот Свенсен – славист по профессии, тридцати двух лет, преподавал английский язык в Сигтунской гимназии, где в свое время учились Улоф Пальме и король Швеции Карл ХVI Густав. Он работал над диссертацией, посвященной славянским языкам. Выпускник Кембриджа Петерсен, тридцати лет, работал ландшафтным архитектором в небольшом бюро при мэрии Стокгольма. Двадцатидвухлетний Юхансен учил историю в университете города Гетеборга, играл в хоккей в университетской команде, надеясь со временем перебраться в Штаты или Канаду и там сделать карьеру в НХЛ.

Друзья жили в одном доме на острове Лидинго в получасе езды от центра. В микрорайоне, возведенном в лесу, с дорожками для пешеходов и для велосипедистов. Дорожки перебегали зайцы, по деревьям мелькали рыжими хвостами белки.

Как-то, гуляя по берегу фиорда, друзья разговорились об истории Швеции. О той далекой войне. У всех троих, там, на Полтавщине, погибли предки, живописные портреты которых до сих пор украшали их квартиры.