М.К.Кантор - Учебник рисования, том. 1

В ожидании клиента художники расположились двумя группами. Признанные мэтры - т. е. Стремовский, Дутов, Пинкисевич - расположились на диване у левой стены, подле аквариума с пляшущим Преображенским; они сели, положив ногу на ногу, всем видом своим декларируя независимость. Так, Дутов листал каталог аукциона Сотбис, делая пометки карандашиком, Стремовский курил трубку и пускал струи сизого дыма, Пинкисевич кутался в лагерный бушлат, надвинув треух на глаза. Представители же новой волны - Валерий и Валерия Кайло, Лиля Шиздяпина, Федор Снустиков-Гарбо и Сальский с Веденяпиным - те стали у правой стены, изображая интерес и ожидание, причем Снустиков-Гарбо, одетый в полупрозрачную блузку, розовый лифчик и короткую плиссированную юбку, выгодно подчеркивающую его стройные бедра, тот даже вытянул шею, прислушиваясь к шагам на лестнице, - не пропустить бы гостя.

Поставец придирчиво оглядел своих юных подопечных и прошел вдоль строя, устраняя мелкие неполадки: Лиле Шиздяпиной пригладил воротник у блузки, Снустикову-Гарбо поправил бретельку лифчика, Валерию Кайло расстегнул две верхние пуговицы на рубашке, что придало художнику более артистический вид. Бросил он взгляд и на старую гвардию. Ну, эти знают, как себя подать. Тут волноваться не приходится. А где Роза Кранц? Вот она, расположилась у самого стола Поставца - сразу и не поймешь: может быть, это она здесь хозяйка.

И раздались шаги, и дверь железная, скрипя, отъехала на петлях - вот и гость. Поставец, не передоверяя никому судьбоносный момент, сам вышел навстречу. Пожалуй, излишне быстро побежал, слишком резво для известного культурного деятеля и полного господина. Впрочем, понять поспешность можно: не каждый день приходят коллекционеры такого масштаба. И потом, не поспешишь сам, так Роза Кранц выйдет к гостю первой - и она своего не упустит.

Вошел барон с переводчиком, запуганным мальчиком, таращащим глаза наподобие Розы Кранц.

- Фон Майзель, - приветливо сказал барон, и переводчик старательно воспроизвел его фамилию.

- Поставец, - отрекомендовался галерист.

- Сосковец? Родственник?

- Не Сосковец, а Поставец.

- Несосковец?

- Не Сосковец я, я - Поставец. Я - не Сосковец.

- Не понимаю, - барон обратился к здравому смыслу переводчика. - Вы не тот Сосковец. Но его родственник. Полагаю, сын?

- Я не имею к министру Сосковцу никакого отношения. Я - не его родственник.

- Газом, значит, не торгуете, - сказал барон, для которого кое-что стало проясняться.

- Газом не торгую.

- Это пока, - заметил барон, - вы еще придете к этому.

- Возможно, - Поставец потер руки, улыбнулся, облизнулся. Про газ он уже подумывал. Вот если выборы Тушинского пройдут как надо. Если перформанс «Форварды либерализма» прозвучит. Любопытно, что там с Дупелем намечается. К газу можно будет вернуться. - Пока занимаюсь искусством.

- Тоже интересно. Однако газ - прибыльнее.

- Газом не занимаюсь.

- Если хотите послушать моего совета - то напрасно.

- Очень может быть. Однако я торгую современным искусством.

- Достойное увлечение.

- Хотите взглянуть? Я собрал здесь художников своей галереи.

- А, эти, - сказал барон, - я знаю одного русского художника.

- Полагаю, вы знаете Гузкина. А вот его коллеги. Поглядим на работы? А потом можем пойти на ланч, - Поставец знал, как обращаться с клиентами.

- Какие обеды мы устраивали с вашим папой, - добродушно заметил барон. - Дары русских рек. Экологически безупречная пища. Икра, севрюга и эта, как ее? - забыл. Жаль, что вы не занимаетесь газом. Посоветуйтесь с отцом. Рыбу он выбирал, кстати, прекрасно.

- Не Сосковец! Поставец!

- Поставец? Нет, по-другому. Как-то похоже, но по-другому. Стерлядь, вспомнил. Великолепная еда. И, что важно, с точки зрения экологии - на высшем уровне. Впрочем, ваш папа в таких вещах знаток

- Не Сосковец!

- Понимаю. Газом не торгуете. Может быть, нефть? - самое примечательное, что всю эту белиберду барон излагал медленно и благодушно, к тому же через переводчика.

Поставец апеллировал к здравому смыслу соотечественника и внушал переводчику, кто он такой на самом деле, а подневольный переводчик разводил руками: мол, что велено, то излагаю. Войдите в положение.

- Объясните ему, что ни газа, ни нефти тут нет. Галерея здесь. И я не Сосковец.

Переводчик постарался. Барон покивал, расстроился, полез в записную книжку и заворочал страницами, пытаясь разобраться, что занесло его в столь странное место.