М.К.Кантор - Учебник рисования, том. 2

- Рад, что это понятно. Наместника в провинции избирают для управления регионом добычи - и только. А если у него фантазии появляются - его регион бомбят. Журналисты ищут идеологических причин для современной войны. У современной войны таких причин быть не может. Империя - машина, какие убеждения бывают у автомобиля - карбюратор, мотор? Враг демократии! Друг демократии! - Дупель рассмеялся. - Какая чушь! Обыкновенный системный подход. Шестеренка сломалась - выкинуть шестеренку. Наместник выходит из-под контроля центра (Милошевич, Хусейн, кто угодно), становится врагом империи - его уничтожают. А убеждения - левые, правые, гринписовские, панславянские - кому интересно?

- Действительно, - сказал Луговой, - кому?

- Никому. Можно поощрять любую аномалию - отсюда политкорректность. Негр, еврей, гомосексуалист, социалист, хоть марсианин - нефть качай, и будешь молодец.

- И надолго такая ситуация? - спросил Луговой.

- Навсегда, - убежденно сказал Дупель. - По-другому не будет. Социальная жизнь попала в резонанс с техническим прогрессом - сформировалась зависимость. Именно это имеют в виду современные мыслители, когда говорят о конце истории.

- Новые властители дум появились? Не обманули бы! - Луговой изобразил тревогу. Он не старался скрыть, что издевается над словом «мыслители».

- Ведущие мыслители современности, - повторил Дупель, - пришли к выводу, что история кончилась. Фукуяму читайте. А из отечественных рекомендую Труффальдино. В дискурсе свободы мы вошли в постсовременный отрезок времени.

- Вы меня терминами не путайте. Я чиновник, мне надо попроще. А вдруг схема разладится? Разве не бывало случаев? Строили Вавилонскую башню, а она упала. Мне, держиморде и политику, гарантии нужны. Теории не понимаю.

- Прекратите дурачиться. Отлично понимаете. Понимаете, что моя нефтяная труба - кормит русских дармоедов. Понимаете, что ваши кротовы и фиксовы не смогут воровать, если я в бюджет не дам деньги. Понимаете, что если я не протяну трубу в Китай, если остановлю добычу, то у вашего полковника завтра денег на бутерброд с колбасой не хватит. Если мировое сообщество от вас, чекистов, отвернется, вы завтра зарплату не получите. Придете к окошку, где получку выдают, - а там пусто. А послезавтра - с голоду околеете. Будете лежать у себя на даче с высунутым языком, как Сталин при смерти. Вы это отлично понимаете! И не подсылайте ко мне агентов, не ставьте у меня на даче жучки, не лезьте в мой компьютер! Для ваших интриг я неуязвим. Прекратите пугать журналистов, хватит закрывать газеты и телеканалы. Я вхожу в структуру мировых отношений, а вы - нет. Поссоритесь со мной, значит, поссоритесь со всей глобальной системой, для которой важнее я, чем вы.

- Я учту, - сказал Луговой. - Вы за этим ко мне пришли?

- Нет, - сказал Дупель и встал, - я пришел вас спросить: сколько?

- Это смотря чего, - осторожно ответил Луговой.

- Денег, - сказал Дупель, - сколько вам нужно денег? Ваш Фиксов вымогает у меня миллиард - я послал его к черту.

- А может быть, зря? - встревожился Луговой. - Может быть, напрасно вы Фиксова обидели? Знаете, как бывает: попросит человек денег, ему откажут, он и злость затаит.

- Сколько? - повторил вопрос Дупель. - Я предпочитаю говорить сразу с вами. Если я дам Фиксову миллиард, завтра за миллиардом придет Зяблов, а послезавтра Кротов. Предпочитаю знать сразу: сколько нужно, чтобы вопрос решить.

- Бесплатно решим, Михаил Зиновьевич! Вы власти захотели - ну, так и скажите, не стесняйтесь, при чем тут деньги? Власть, как и любовь, купить нельзя. И не пытайтесь, я вас к власти бесплатно приведу.

Луговой произнес эти слова насмешливо, так, во всяком случае, показалось Дупелю. Дупель сжал губы и не сказал ни слова. Советник при трех президентах, думал он, и время тебя не берет. Но ты же не бессмертный.

- Да вы не сердитесь, Михаил Зиновьевич. Я - с открытой душой. Сказал: бесплатно - значит, бесплатно. Что ж я, не понимаю, что лучше вас не найти? Ответьте только еще на один вопрос. Ваша глобальная система - насколько глобальна? Я имею в виду вот что, - улыбаясь, сказал Луговой, - этот пруд за окном кажется утке большим, а нам - маленьким. Большая система больше системы маленькой, но насколько она велика в принципе?

- Не примете в расчет - пожалеете.

- Спасибо за лекцию, - Луговой улыбнулся, - послушать поучительно. Хотел бы я в чем-нибудь так увериться, как вы уверены в Западе.

- Пугаете? - Дупель сказал все, что хотел, он знал, что Луговой его понял. - Вам надо самому бояться. Мир однополярен - поскольку план развития существует один. Да, я полагаюсь на Запад.