М.К.Кантор - Учебник рисования, том. 2

От Гриши ждали проявления интереса - поэтому он взял Кротова за плечи, посмотрел на него долгим взглядом, придвинул ему стул и стал слушать рассказы Кротова.

- Что тебе рассказать? - отвечал Кротов. - У нас, чиновников, все скучно, не то что у вас, свободных творцов. Интриги, борьба с бюджетом да с ворами. Плетем заговоры, как обычно.

Кротов, в свою очередь, не находил в беседе с Гришей интереса. Однако он понимал, что разговаривают они сразу для всего общества, и если ему, будущему министру, беседа с Гузкиным и не нужна, то друзья Гузкина ему пригодятся. Он поэтому стал подробно описывать столкновения в парламенте, предвыборную лихорадку, собрание отечественных бизнесменов на экономическом форуме в Давосе, откуда он, Кротов, только что прилетел. Кротов рассказывал о Давосе, Ричард Рейли (который также прилетел из Давоса) комментировал рассказ, а Гриша изображал внимание и краем глаза следил за Сарой. Как и всегда в ответственные минуты, мысль Гриши работала быстро: он наблюдал, сравнивал, просчитывал варианты. Лицо Сары Малатеста было безмятежно; красная голова, посаженная на короткую шею, не поворачивалась по сторонам, Сара не старалась встретиться глазами с возлюбленным. Оскорбленная в своем чувстве, она сохранила любовь к Грише, но твердо решила не предпринимать никаких шагов. Она сделала достаточно для того, чтобы Гриша Гузкин узнал ей цену, понял, что она может принести ему счастье. А не хочет он понять - так что ж; так и непросвещенный мир может не понимать значение форума бизнесменов в Давосе - но куда ж он без этих бизнесменов денется?

Давосский экономический форум был устроен так чтобы у участников его создалось впечатление, что здесь собрались все, кто решает, каким миру быть. Возникший после мировой войны, форум должен был способствовать мирному изменению мира. Человечество должно развиваться - но для этого требуется не объединение пролетариев всех стран, а милое согласие менеджеров и директоров банков. У людей, обедавших в ресторане с видом на Альпы, возникало ощущение, что если бы они все захотели - ну, скажем, выпили хорошенько и договорились, - то в их силах было бы изменить направление развития мира. Допустим, после хорошего ужина они могли бы сменить православие в Греции на католицизм или совершить еще что-нибудь, столь же судьбоносное. Однако они (исключительно по доброй воле) не пробовали сделать ничего радикального. Они изменяли мир постепенно (хотя мир и не подозревал об этой услуге), не особенно форсируя события, разрешая миру небольшие передышки. Последовательная эволюция методами неторопливого присвоения себе далеких земель, чужих жизней и судеб - тут главное не торопиться: все устроено разумно и делается к вящему торжеству прогресса. Участники форума обсуждали за завтраком потепление климата и проблему лесов Амазонки, за ланчем - цены на нефть, за чаем - рост производства героина в Афганистане, за обедом - проблемы Африки. Дерзость программы Тушинского «Как изменить Россию в 500 дней» была превзойдена на форуме. Как 500 человек, не имеющих никаких социальных и политических идей, руководствуясь единственно законом прибыли и наживы, могут за неделю упрочить торжество разума в мире - именно под этим девизом резали мясо и разливали вино. Каждый день один из участников форума, употребляя выражение, бывшее здесь в ходу, throw a party, то есть заказывал в одной из десяти гостиниц курортного городка банкет на тысячу мест. Богатые люди объедались и напивались, празднуя то, что зачислены в число управляющих человечеством. Деловой человек «швырял вечеринку», не только чтобы показать богатство, но для того, чтобы мир продолжал крутиться вокруг своей оси: ведь если хоть один из присутствующих не в состоянии швырнуть вечеринку в мир - не значит ли это, что мировой порядок ослаб?

Курортный городок на неделю становился центром планеты, его окружали тройные кордоны солдат; они сдерживали манифестантов. Манифестантам (т.н. антиглобалистам) мнилось: если доберутся они до буржуев, которые швыряют вечеринки в отелях, и выскажут буржуям претензии, то услышат их буржуи и поймут - а что поймут, этого манифестанты не знали. Сказать манифестантам было нечего. На плакатах были написаны жалкие слова, пустые претензии - мол, дайте и нам заработать. Ответ был понятен заранее: немного заработать дадим, много - никогда. И правдоискатели высовывались из-за спин солдат и поднимали повыше свои нелепые плакаты.