Тюрэ Эрикссон - Белый мыс

Всегда-то бабушка найдет что-нибудь утешительное… Но он угадывал между строк, что она сильно обеспокоена тем, как им прокормиться.

Он должен найти себе такую работу, где бы ему платили наличными – другого выхода нет. Помощи из дому он не мог просить. Однако солидный счет от конторы, изготовившей каталог книг по заказу магазина, натолкнул Хольма на мысль, которая нарушила все расчеты Оке.

– Пожалуй, я пошлю тебя на вечерние курсы машинописи, – объявил он однажды. – За шестьдесят часов ты сможешь выучиться прекрасно писать на машинке, если днем тоже будешь упражняться.

Неожиданный энтузиазм Хольма заразил и Оке. Раз Хольм решил учить его на свой счет, то придется остаться, чтобы как-то оправдать его затраты с помощью приобретенных знаний.

Курсы находились на Хамнгатсбаккен; там размещалась маленькая канцелярия и вместительное учебное помещение, где трещали, словно пулеметы, около пятидесяти машинок. Узкий коридор был завешан женскими пальто, а около стенного зеркала держался устойчивый запах духов и пудры.

Оке получил именную папку, программу и кипу писчей бумаги, затем его провели через все поле боя к свободному столику.

Преподавательница была молода и хороша собой, не вела занятия по-деловому сухо.

– Будете обучаться по слепому методу, – сказала она и прикрепила к машинке черную дощечку, заслонившую от глаз клавиши.

С помощью небольшой схемы Оке стал искать нужные буквы; только теперь он начал понимать, что значит потерять зрение.

«Ля, ля, ля, ля…»

«Ляю, ляю, ляю, ляю…»

Левый мизинец, совершенно непривычный к работе, окоченел первым. Когда Оке через два часа встал из-за машинки, все тело ломило. Ныли сухожилия, болели мускулы рук, спина и шея не гнулись.

В ряду девичьих спин перед собой он заметил темно-синий пиджак, белый крахмальный воротничок и напомаженную голову. Этот ученик быстро стучал по клавишам тонкими пальцами пианиста. Оке глянул на свои собственные руки: широкие ногти – наследство от многочисленных поколений тружеников. Тяжелая работа с ранних лет сделала эти руки сильными, но, пожалуй, слишком деревянными, чтобы он мог рассчитывать на серьезный успех в подобного рода упражнениях.

«Ля, ля, ля, ля…»

На улице сыпалась с неба горстями белая крупа, тротуары обледенели. Придется всю дорогу домой бежать, чтобы не замерзнуть.

– Сила удара неровная. Далее, господин Андерссон не следит за интервалом, – заметила учительница, проверяя его труды. – На следующем уроке напишете еще две страницы «ля» и «ляю». Это должно помочь.

Постепенно пальцы стали привыкать, но Оке считал, что успехи на новом поприще заставляют себя ждать слишком долго. Однако его нетерпение привело лишь к тому, что он оказался предметом нелестного внимания со стороны преподавательницы. Тихо и мягко двигаясь среди машинок, она появлялась около него, когда он меньше всего этого ожидал.

– Господин Андерссон, следите за посадкой!

– Равномернее, соблюдайте темп!

– Выше кисти, господин Андерссон.

– Господин Андерссон, вам следует держать спину прямее и ноги вместе, когда вы пишете.

Это бесконечное «господин Андерссон» звучало просто по-дурацки, и ему казалось, что девушки, легко осваивавшиеся с ролью образцовых, вышколенных конторщиц, каждый раз прыскали за его спиной.

На самом деле все сидели сосредоточенно, целиком уйдя в свои задания. Курсы можно было сравнить с трамвайным вагоном, куда входят и откуда выходят, не обращая никакого внимания на других пассажиров.

После того как Оке прошел половину программы, Хольм лично устроил ему экзамен:

– Ну что ж! Основы ты уже усвоил. А дальше, пожалуй, и сам справишься? – Хольм подумал еще и добавил: – Все равно я не смогу внести плату за оставшуюся часть курса.

Оке оставалось только согласиться, хотя он и испытывал горькое разочарование. Новая неудача… Если бы Хольм считал, что Оке есть смысл продолжать обучение, он, конечно, смог бы уплатить такой пустяк.

Однажды ранней весной, когда с крыш падали подтаявшие звонкие сосульки и школьники уже начали играть в камешки на подсушенных солнцем тротуарах, случилось нечто неожиданное.

Оке сидел как раз в закутке и выгребал золу из камина, но сразу узнал мягкий девичий голосок.

– У вас есть какие-нибудь учебники по английской коммерческой переписке? – спрашивала девушка Хольма.

Карин! Оке вовремя удержался от того, чтобы выскочить в магазин: нужно было сначала хоть отряхнуться от золы.