Сергей Минаев - The ТЁЛКИ два года спустя, или Videoты

– А она уже заказать успела? – Антон застывает, в одной руке пластиковая тарелка с суши, в другой – палочки, зажавшие кусок лосося. – Ну, вино там, шампанское. Закуски.

При слове «шампанское» три девицы, сидящие на диване рядом с Антоном, оживляются.

– А мы куда-то потом поедем? – спрашивает блондинка, картинно поглаживая сапог Viktor&Rolf. Настолько картинно, что дизайнерская идея растворяется в воздухе, обесценивается, превращаясь в ничто.

– Мы еще не решили, когда будет это «потом», – наигранно улыбается Антон и, понижая голос, сообщает: – Красивая сучка, но абсолютно конченая тварь. Она даже зубы с утра не почистит, если путь от постели до ванной не будет выстлан двадцатиевровыми банкнотами.

– Мальчики, мы скучаем! – обиженно надувает губы рыжая подруга в черном платье-чехле. – Правда, Тась?

Тася увлеченно копается в своей сумке и вопроса не слышит. Свет падает на нее как-то слишком правильно. Точеный профиль, высокие скулы. В целом неплохой вариант, но не для сегодняшнего вечера, думаю я.

– Так она успела заказать, или нет? – возвращается к теме Антон.

– Откуда я знаю? Я что, должен был официанту перезвонить?

– Ну ты красавчик! – Он отправляет в рот сашими. – «Впрочем, какая разница?» Миркин-стайл.

– А по-твоему, мне нельзя поваляться в ванной после шоу? Надо сразу бежать в ресторан?

– А по-моему, ты повел себя как свинья. Неужели не мог сказать, что у тебя голова болит, ты устал... – Он вертит палочками в воздухе. – Все что угодно?

– Я подумаю над ответом, пока иду к бару, – пожимаю плечами и поднимаюсь с дивана.

Лофт представляет собой бетонный квадрат нечеловеческих размеров, одна стена которого чуть скошена и имеет выход на большую террасу, уставленную газовыми горелками, декоративными факелами и небольшим количеством диванов. Стены драпированы коричневой тканью, что делает его похожим на кусок шоколада. В правом углу бар, сделанный из криво положенных кирпичей, за которым четыре бармена окучивают прибывающих гостей. В левом – пульт с диджеем и некое подобие танцпола. Остальное пространство между ними уставлено диванами, креслами и стеклянными столиками. Народу достаточно для того, чтобы понять, что вечеринка удалась, но не хватает для того, чтобы задохнуться.

« Baby there’s no other superstar you know that I’ll be papa-paparazzi », – поет Lady GaGa , и вокруг, в самом деле, так много фотоаппаратов и камер, что трудно дышать.

Я перемещаюсь в этом хаосе огней, обнимаюсь и целуюсь чуть ли не с каждой табуреткой.

« I’m your biggest fan I’ll follow you until you love me, papa-paparazzi... »

Вот радио-девушка, с которой прошлой осенью у меня было некое подобие романа, чуть поодаль – три журналистки, каждая из которых думает о соседке, что та со мной переспала, но это вымысел, я ни одну и за руку не держал, просто слишком долго целуюсь при встрече.

« Promise I’ll be kind, but I won’t stop until that boy is mine ».

Меня легонько щиплет за задницу пиар-директор рекламного агентства, которую, кажется, зовут Инга, и в этом ее основное достоинство. Я оборачиваюсь и обнимаю ее за шею, а она практически вливает мне в рот бокал сладковатой шипучей гадости.

« Baby you’ll be famous chase you down until you love me, papa-paparazzi... »

Я с удовольствием позирую с близняшками, которые на креативном подсосе у какого-то безалкогольного гиганта. Потом я в фотовспышке, задрав подбородок, выпускаю струю дыма, я с бутылкой виски, я с чьей-то собачкой на руках. Я, я, я... я чувствую, что совсем потерялся.

Наконец протискиваюсь к барной стойке, заказываю три мохито девушкам и два виски нам, загружаю все это на поднос и дефилирую к диванам. По пути у меня пытаются взять интервью сосунки с какого-то интернет-портала, я на них шиплю и осторожно продвигаюсь вперед. У дивана меня ловит камера «МузТВ», и ведущая, обладательница всклокоченных фиолетовых волос, задает мне какой-то вопрос, а я отвечаю:

– Довольно интересный формат, думаю, за ним будущее.

Она не удовлетворяется этим и говорит что-то еще, а я, не раздумывая, пуляю:

– Знаете, по этому поводу у меня вообще нет никакого мнения!

– Понятно, но СЛОЖНО ЛИ БЫЛО ВАМ СЮДА ПОПАСТЬ? – Она подходит ближе и орет мне в ухо.

– А, вы об этом... Знаете, – я покачиваю в воздухе подносом, – я чувствую себя слишком усталым, чтобы отвечать. – Ставлю поднос на стол, плюхаюсь на диван. Камера исчезает.

Мимо проходит абсолютно лысый Миша Семиз, который рулит на этой вечеринке всеми темами. Я перегибаюсь через спинку дивана и кричу ему, поднимая вверх большой палец: