Лео Яковлев - Чёт и нечёт

— Администратор там, — и показал на дверь.

Нина осталась рассматривать витрину киоска, а Ли без стука, но медленно отворил дверь и зашел внутрь. Администратором оказалась серьезная молодая женщина, уже обученная «делать разницу» между иностранцем и «простым советским человеком». Возле нее сидели двое «чужих», и она им что-то «оформляла».

— Вам чего? — спросила она, строго глядя на Ли.

— Мне номер. Я с женой, — ответил Ли, пристально глядя на нее.

— У нас интуристовская гостиница!

— Я знаю, — спокойно ответил Ли, продолжая смотреть на нее.

Вероятно, Хранители его Судьбы сделали еще одно исключение, разрешив ему в отдельных случаях использовать свой дар для воздействия на гостиничную прислугу. Во всяком случае, администраторша на минуту застыла в полной неподвижности, чем удивила зарубежных гостей, и молодая иностранка с интересом взглянула на Ли.

— Вы надолго? — тихо спросила администраторша, придя в себя.

— На двое суток, не более, — сказал Ли.

— Посидите, пожалуйста, — она показала на свободное кресло, — я сейчас закончу с ними и вас поселю.

Ли сел в кресло и принялся полузакрытыми глазами рассматривать иностранцев. По нескольким фразам, которыми те обменялись друг с другом, он понял, что это итальянцы. Очень красивая пара, совершенно не похожая на кинематографических толстых, черных, вечно орущих, потных потомков древних римлян. Он был темным шатеном с голубыми глазами, она — блондинкой, если не натуральной, то очень искусно сделанной. Ли был поражен ее кожей: идеально чистая, она, казалось, светилась теплыми светло-кремовыми лучами легкого и равномерного загара. Ли вдруг захотелось ласкать ее тело, покрыть его своими поцелуями сплошь без просвета, что он мысленно и сделал. Вероятно, его дар внушения еще не был отозван Хранителями его Судьбы, и молодая итальянка, почувствовав и приняв его порыв, повернула к нему свое лицо. Ли встретился с ней взглядом: на него смотрели зеленые глаза.

Ли очень легко, как когда-то с Рахмой, соединился с ней. Он не желал физиологии, не желал интимных подробностей, он захотел, чтобы она вспомнила свои родные места, и она вняла его желанию: чарующие виды Северной Италии, ее прекрасные города предстали его внутреннему взору. Они оба наслаждались ее воспоминаниями, и он чувствовал, что она это знает .

Тем временем администраторша вызвала швейцара, чтобы тот проводил гостей в номер, и итальянец, с недоумением посмотрев на свою застывшую в каком-то трансе подругу, поднял ее за руку из кресла, посоветовав проснуться.

Поскольку им предстояло принести сюда еще вещи, Ли и Нина решили посвятить этот день Ялте. Набродившись вдоволь и совместив ужин с обедом тут же в гостиничном ресторане, они отправились в свой чистенький уютный номер, приняли ванну и всю ночь любили друг друга и в ванне, и в постели с небольшими перерывами на сон. Впадая в забытье, Ли уже не различал, кто находился в его руках: его синеокая Нина или прекрасная итальянка, тем более что он чувствовал и ее, изнемогающую от любви где-то рядом.

Поздним утром обе пары столкнулись в холле. Итальянка открыто и радостно улыбнулась Ли.

— Здравствуй, милый, — сказала она.

Ли в ответ приветственно поднял руку, а итальянец полушутя-полусерьезно сказал ей:

— Так это его ты любила сегодня ночью? Я ведь чувствовал, что ты — не моя!

Чары еще не отошли, и Ли воспринимал смысл их разговора через ее сознание.

— Это не зависело от моей воли, — ответила она.

— Так может, нам поменяться на день? Она тоже хороша, — сказал итальянец и откровенно с любовью посмотрел на Нину так, что та залилась румянцем.

— Боюсь, что после этого мальчика ей даже такой красавец, как ты, будет неинтересен! — ответила его подруга.

— Ты меня удивляешь почти каждый день каким-нибудь новым трюком, — сказала Нина, когда они спешили к пристани.

— Просто ты меня мало знаешь, — ответил Ли и добавил: — Я не был заметен среди студентов, потому что я не люблю «человеческое общение» — я люблю общение с человеком.

— Какое же общение могло быть у тебя с этой итальянкой, если ты ни одного слова по-итальянски не знаешь?

— Ну, несколько слов я все-таки знаю, но слова нужны для «человеческого общения», а в общении с человеком можно обойтись и без них, как ты это видела.

— Но я так не могу!

— Жизнь научит, если это тебе потребуется.

— А когда она научила тебя?

— Ты ведь знаешь, я несколько лет был на Востоке, и мне там часто приходилось обходиться без слов, — пояснил Ли, зная и чувствуя, что даже самому близкому человеку сказать всю правду о себе он не имеет права.