ГУМИЛЕВ Николаевич - СТРУНА ИСТОРИИ

Наций было в Пражском университете четыре: верхненемецкая, нижненемецкая, польская и чешская. Верхненемецкая , значит — Бавария, Швабия (это южная часть нынешней ФРГ). Нижненемецкая — Саксония, Бранденбург (северная часть Германии). Польская — вы думаете, что поляки ездили в университет учиться? — Нет! В те времена они такими вещами не баловались. Они ведь больше травили зайцев, рубились на саблях, пили пшемошлянку, старку и меды, меды — замечательные! Так что зачем им ехать куда-то в Прагу учиться?! А вот чехи — те учились. Но они были в меньшинстве.

Потому что под именем поляков приезжали ливонские рыцари из Восточной Пруссии (из нынешней Латвии, из Риги) — они-то и входили в польскую нацию. То есть три голоса в Ученом совете и вообще в университете имели немцы.

И когда ректором университета стал Ян Гус, [616]он сказал: «Мы же чехи , мы в чешской стране , мы не хотим, чтобы нами управляли немцы !»

Немцы, конечно, были против. А половина Праги были немцы. В Кутенберге вблизи Праги были рудокопы-немцы. И в больших городах этого Богемского королевства сидели немцы. Чехи были мелкими дворянами и крестьянами, а бюргеры и крупное дворянство делились на чешское онемеченное и чисто немецкое . И вот с университета началась «свалка» между чехами и немцами.

Но король Венцеслав , наследник Карла, поддержал его и сказал: «Да, конечно, это чешская страна . Здесь чехи и должны в Университете управлять» — и пошел выпить водки, потому что он очень это дело любил, почти не был трезвым.

Ну, а кроме того, Гус — человек очень набожный и искренний — предложил целый ряд реформ, настоятельно необходимых.

Например, священники не подлежали мирскому суду: они могли делать любые преступления, и их судил только духовный суд. Ну, сами понимаете, что блат и тогда был. Так что засудить священника, даже за убийство, было практически невозможно. Они очень пренебрегали своими обязанностями: часто эти священники были безграмотны, на память и плохо служили обедню, пьянствовали. И вообще, разложение католической церкви было гораздо больше, чем в наше время в той же Европе, не говоря уже о России.

Гус сказал,

— что это надо прекратить, велел учиться и сдавать зачеты как положено, иначе им двойки ставил;

— что священников надо наказывать;

— что первые места должны быть предоставлены чехам, а не немцам. Потом — пусть у себя в — Неметчине (Германии. — Ред. ) живут.

На него, конечно, написали донос. Император Сигизмунд, брат Венцеслава — вызвал его в Констанц, где был собор, для того чтобы обсудить его мнение, и дал ему Охранную грамоту.

Гус приехал, был арестован. Никто его не стал выслушивать, сделан был суд над ним немедленно. Причем Гус был осужден большинством в один голос. И этот голос принадлежал самому императору, который нарушил собственное обещание.

Большинство кричали: «Его осуждать нельзя, немецкая честь требует соблюдения своего слова!»

Но, в общем, его осудили и сожгли.

Вы, может быть, скажете, что эта казнь ученого, мученика, искреннего человека оказала большое влияние на чехов !

Да, какое-то влияние она оказала. Но только с очень большим опозданием, — через четыре года Гуса сожгли в 1415 году, а восстание в Праге против немцев и против католиков — было в 19-м году. Вот это очень важно, эта маленькая деталь.

Значит, не на поступок реагируют люди, а волна идет такая, которую нельзя остановить, лавинообразный процесс. Он еще не созрел в 15-м году и созрел, даже без всяких поводов, к 19-му году. И после этого чехи подняли восстание. Они заявили, что хотят вернуться в православие , то есть причащаться под двумя видами: хлеб и вино и слушать проповедь и Слово Божие на своем родном славянском языке, то есть вернуться к Византии и России .

Это у них не получилось только потому, что Византия в это время уже на ладан дышала, а Россия еще не поднялась. Но оказалось достаточно, для того чтобы чешские инсургенты — повстанцы, разбивали немецкие войска, своих братьев, таких же славян — моравов, которые остались католиками, и словаков. Разбивали венгров, уничтожили почти третью часть Германии, потому что они восприняли и самую высокую в то время военную технику, а именно — татарско-монгольскую . Они стали ездить на телегах и на ночь огораживать, делать из телег загородку, как бы крепость. Потом эта крепость переезжала на другое место. Это чисто монгольский способ самозащиты и одновременно наступления. Они его усвоили у половцев , которых было много в Венгрии . Победы у них были с 19-го года по 34-й.