ГУМИЛЕВ Николаевич - СТРУНА ИСТОРИИ

— когда османское хозяйство разваливалось от неудачных войн с Россией. (Это была единственная страна, которая побивала турок. Австрийцев и итальянцев турки били, как хотели, а наши захватили Крым и побережье Черного моря .)

Войны, которые стоили дорого, были неудачными. Оттоманская империя постепенно стала разлагаться. Разлагаться она стала не только от войн, но и от безобразного ведения хозяйства. Поскольку с крестьян выжимали все соки, то крестьяне вели хозяйство хищнически, и в этом «Благодатном полумесяце», который в древности кормил огромное количество народов, появлялось все больше и больше бросовых земель. А крестьяне бежали в города, тоже входили в эти самые бандитские шайки на море и на суше, потому что это им было выгоднее, чем сидеть дома, копаться в земле и подвергаться постоянным оскорблениям и ограблениям со стороны чиновников, — чужих для них и непонятно откуда взявшихся, которые хотя и назывались турками , но происходили то из поляков , то из немцев , то из итальянцев , то из французов — из кого попало, кто только захотел себе обвить чалмой голову. Кончилось это страшной катастрофой в XIX в., когда турки вдруг сообразили, что им чего-то не хватает. — Денег! Откуда их взять? Оказывается, есть очень легкий способ — взять в долг. И они стали брать в долг раз, два, три на покрытие чрезвычайных расходов. А чрезвычайных расходов у них было огромное количество после побед Румянцева, [391]Суворова, [392]Кутузова, [393]а также Дибича, [394]который дошел до Адрианополя , — вообще, масса расходов была. Кончилось это дело тем, что долг-то они оплатить не могут. И тогда французское правительство пошло навстречу своей французской буржуазии и сказало: «Ну, и ладно мы сами для вас взыщем этот долг» (Им было выгодно, чтобы деньги переливались во Францию), ввело флот в Эгейское море и потребовало: таможни на всех портах, разработки соли и других полезных ископаемых, как концессии, в общем, право сбора налогов, где угодно, пока они не вернут долг.

Итак, Турецкая империя , огромная страна оказалась колоссом на глиняных ногах. Она начала разваливаться и падать. А «патриоты» поехали в Париж и стали там обучаться европейской культуре и цивилизации. Побыв некоторое время в Париже, они возвращались совершеннейшими французами и пытались устроить у себя какое-то подобие такого бонапартовского режима или даже республиканского. Это были младотурки . Кончилось дело тем, что эти младотурки произвели революцию, низвергли султана Абдул-Гамида , заключили его под стражу и вступили в мировую войну на стороне Германии. И после войны они были разбиты и уничтожены. Хорошего в их управлении не было ничего, хотя они обещали всем свободу, но кончилось это жуткой резней, когда около миллиона армян были вырезаны турками , заявившими, что, вообще говоря, армяне против этого режима. А они действительно были против, потому что никакие недостатки старой организации исправлены не были, и те армяне, которые 500 лет жили под гнетом турецких султанов, богатели, жирели и размножались со страшной силой, населяя даже Америку, — они были жесточайшим образом этими либералами убиты.

И Турцию вот-вот должны были оккупировать войска Антанты. Англо-французы заняли Константинополь, греки — Смирну и пошли в глубь Турции. И тут случилась регенерация .

Акматическая фаза кончилась у них в XVI в., с XVII по XX в. шел инерционный период . Оказалось, что те турки, которые жили около Константинополя, около Эгейского моря, они действительно никуда не годны. Они могли только пить кофе, курить трубки, беседовать на любые темы — о погоде, о политике, о городских сплетнях, — но защищаться они совершенно не умели.

А вот эти дикие, обиженные всеми туркмены внутренностей Малой Азии сохранили свой пассионарный запас, потому что их никуда не брали, и пассионарные юноши оставались у них дома. И приходилось им уныло пасти овец, ссориться с соседними армянами (хотя до резни не доходило), заводить семьи и размножаться. И когда Кемаль-паша поднял их на войну против захватчиков — англо-французов и греков, то они очень быстро выгнали их из своих пределов и восстановили Турцию в тех границах, которые вы видите сейчас.

Я забежал вперед, я никогда не люблю рассказывать об этих новых периодах, но здесь мы видим законченный процесс, здесь мы видим пример этнической регенерации за счет использования неизрасходованной пассионарности мало развившихся районов. Пассионарность сгорела в самом Стамбуле , но не в провинциях .