Избранные произведения писателей Дальнего Востока

Но не успел он наплакаться вволю, как увидел, что Ли Босин плывет обратно. Су Юэлинь быстро вытер предательские слезы и зло уставился на подплывавшего Ли Босина.

Выбравшись на берег и стряхнув с волос капельки воды, тот дружелюбно крикнул Су Юэлиню:

— Быстрей одевайся! Здесь не переплыть: есть место, где течение слишком сильное. Надо придумать что-то другое! Э... да у тебя кровь на руке?

Су Юэлинь молча отвел глаза; заботливость друга еще сильнее ожесточила его.

Изумленный и озабоченный, Ли Босин, смахнув с себя капельки воды, внимательно поглядел на товарища, затем улыбнулся и негромко спросил:

— Сердишься? Неужели ты и вправду подумал, что я могу бросить друга? Смешно! Я просто хотел проверить, можно ли здесь перебраться.

Су Юэлинь скривил губы, а затем многозначительно хмыкнул, давая этим понять, что он давно раскусил товарища.

— Думаешь, я лгу? — поспешил оправдаться Ли Босин. — Ведь мы не один год дружим, мог ли я тебя бросить в беде?

— Теперь, когда тебя вывели на чистую воду, тебе только и остается, что прикинуться простачком, — возмущенно сказал Су Юэлинь. — Но меня не проведешь, я не ребенок.

— Сам не знаешь, что говоришь, — с горечью ответил Ли Босин. — Не понимаю, почему ты так плохо обо мне думаешь!

Су Юэлинь опустил голову, как бы давая понять, что разговор окончен. Ли Босин поглядел на него и вздохнул.

— Сейчас, когда нам и без того тяжело, ссориться ни к чему. Если я тебя чем-то обидел, прости!

— Простить? — вне себя от злости вскричал Су Юэлинь. — Не надо было обманывать!

— По-твоему, я собирался тебя обмануть? Знаешь, это уж слишком несправедливо! — У Ли Босина в сердце закипал гнев, ему было тяжело оттого, что друг неправильно его понял.

— Несправедливо! — передразнил его Су Юэлинь и, отвернувшись, добавил: — Будь здесь течение не такое сильное, небось давно переплыл бы на другой берег и не надо было бы придумывать глупые оправдания!

— Ты не прав! — крикнул Ли Босин. — Взгляни, вон мои вещи! — И он показал на свою одежду, лежавшую в сторонке на песке. — Если бы я хотел уйти один, неужели я не захватил бы с собою штаны? Удивительно! И зачем бы я стал так торопиться? Гнались за нами, что ли?

Су Юэлинь покраснел, еще ниже опустил голову и не произнес больше ни слова.

Ли Босин быстро оделся, обулся, подошел к другу и, как бы советуясь с ним, сказал:

— Я думаю, сегодня нам через реку не перебраться, лучше уйти в горы, может быть, там набредем на какую-то деревушку, раздобудем еды.

Су Юэлинь не шелохнулся, не проронил ни звука. Ли Босин потянул его за руку:

— Видишь, поздно уже, пошли скорее!

Су Юэлинь покачал головой.

— Ступай один! Я останусь здесь!

— Разве моя одежда не доказательство? Почему ты все еще сердишься? — с горечью спросил Ли Босин.

— Я сержусь на самого себя! — холодно возразил Су Юэлинь.

— Ну, полно тебе. Зачем зря расстраиваться? Пошли, скоро стемнеет!

Он решительно взял Су Юэлиня за руку и увлек его за собой. Двое продолжали свой путь вдоль реки, но она их больше не интересовала; они всматривались в горы. Скоро на склоне показалась узкая крутая дорожка, петлями уходившая в сторону леса. При мысли, что придется лезть на такую высоту, обоим стало не по себе. Но день угасал, надо было немедля подыскивать ночлег. Ли Босин решил не мешкая уходить в горы. Су Юэлинь колебался:

— Можешь ли ты поручиться, что мы найдем там жилье?

— Я думаю, что по этой дороге мы выйдем к деревне! — твердо заявил Ли Босин и стал взбираться по склону.

— Каждая дорога ведет обычно к жилью, но откуда ты знаешь, что оно близко? А если до него двадцать или тридцать ли? — Су Юэлиню явно не хотелось взбираться на гору, но оставаться здесь было боязно.

— Жилье близко, — убежденно ответил Ли Босин. — Во-первых, здесь дорога узкая: было бы далеко, дорога была бы шире.

Су Юэлинь хмыкнул:

— Горная дорога — это не большак на равнине, кто может сказать наверняка?

— Передохни пока здесь, а я поднимусь выше и посмотрю! — предложил Ли Босин, чтобы успокоить друга.

— Темнеет уже, кому охота тут рассиживаться! — тоскливо ответил Су Юэлинь.

По обеим сторонам дороги тянулись низкорослые колючие кустарники, попадались и деревья, над головами путников проплывали густые зеленые ветви. Река то скрывалась за отвесными скалами, то появлялась снова, освещенная последними лучами заходящего солнца; из золотисто-желтых волны становились фиолетово-красными. Казалось, река понемногу суживается, не стало слышно и шума воды. Зато все чаще слышался шум сосен, приносимый вечерним ветерком с вершины хребта. Совсем низко летали стаи птиц.