Одри Ниффенеггер - Соразмерный образ мой

— Боже, стыд какой, — выговорила Эди.

— Ничего страшного, — успокоил ее Джек. — В самолете — одни американцы. Им все до лампочки. Они кино смотрят.

Он поднял разделяющий их подлокотник, и она прильнула к нему, чувствуя внутри пустоту и странное удовлетворение.

Джулия проснулась поздно, разбитая от мучивших ее кошмаров. Пару дней назад Эди и Джек неохотно уехали домой в Лейк-Форест. Их отъезд Джулия восприняла с облегчением, но сейчас в квартире было удручающе тихо; казалось, «Вотреверс» опустел. Было воскресенье, так что она натянула на себя вчерашнюю одежду (то есть ту, в которой ходила и позавчера, и три дня назад) и вышла в угловой киоск у автобусной остановки, чтобы купить «Обсервер». Вернувшись, она обнаружила большой мотоцикл, перегородивший подход к воротам. Джулия раздраженно пробралась мимо него. Она прошагала к крыльцу и вошла в дом, не догадываясь, что за ней наблюдают.

Заварив чай, она вскрыла пачку шоколадного печенья. Добавила в чай молока, поставила все на поднос, не забыв прихватить сигареты, и отнесла в столовую. Призрак Котенка, сощурив один глаз, лежал, свернувшись клубочком, на свежей газете. Опустив поднос на стол, Джулия протянула руку прямо сквозь Котенка, схватила газету и начала разбирать ее на рубрики. Посмотрев на нее с укоризной, кошечка принялась вылизывать у себя под хвостом, задрав одну лапу вверх. Она слегка напоминала виолончелистку, но Джулия ее не видела и потому не отпустила свою обычную шутку.

Развернув газету, Джулия жевала печенье. Подумала про Элспет — интересно, где она и чем занимается; вот уже пару недель Джулия не замечала ее присутствия, если не считать внезапных порывов холодного ветра и мигающих лампочек. Прочитав интересующий ее раздел, Джулия не стала возвращать его на место: Мышки не было; Мышка не собиралась читать газету и упрекать сестру в эгоизме. Джулия закурила. Котенок покривился и спрыгнул со стола.

Газета была прочитана от корки до корки; Джулия курила четвертую сигарету, когда вдруг услышала какие-то звуки. Вроде, шаги: она подняла голову и уставилась на потолок, откуда и доносился шум. «Мартин? Мартин вернулся?» Затушив сигарету прямо в чашке, Джулия выбежала из столовой на площадку и очертя голову ринулась вверх по лестнице.

Дверь в квартиру Мартина была приоткрыта. У Джулии заколотилось сердце. Она сделала шаг.

На пороге она замерла, прислушиваясь. В квартире было тихо. Джулия слышала щебет птиц за окном. В полумраке по-прежнему громоздились пыльные коробки и пластиковые контейнеры. Сперва Джулия подумывала окликнуть Мартина; но потом решила, что туда мог забрести неизвестно кто. Она стояла в нерешительности, вспоминая ту первую ночь, когда Мартин залил их квартиру и она застала его за мытьем пола в спальне. Это случилось так давно; тогда была зима. А сейчас лето. Джулия медленно и бесшумно пошла по комнатам. Все тихо. Окна по большей части все так же заклеены газетами. Там, где газеты были сорваны, сквозь оконные стекла проникал поток солнечного света; газетные листы валялись там, куда она их бросила. Джулия прокралась через гостиную и столовую. На кухонном столе кто-то оставил крышку от пивной бутылки и открывалку. Джулия не помнила, чтобы Мартин пил с утра, но тут же подумала, что, вероятно, уже и не утро; она ведь проснулась довольно поздно.

Пройдя по коридору, она заглянула в кабинет. Там, у письменного стола Мартина, стоял высокий, угловатый парень и что-то читал, поднеся листок к свету. Сцена напомнила Джулии картину Вермеера. [122]Незнакомец стоял спиной к Джулии. На нем были джинсы, черная футболка и мотоциклетные ботинки. Волосы довольно длинные, темные. За чтением парень вздыхал и проводил рукой по волосам. Случись Джулии хоть раз повстречаться с Марикой, эти вздохи и жесты однозначно указали бы, кто стоит перед ней. А так она терялась в догадках, пока он не повернулся к ней лицом.

— Ой! — воскликнула Джулия.

Молодой человек вздрогнул. Еще секунду они смотрели друг на друга, потом Джулия сказала:

— Прошу прощения.

Одновременно с ней молодой человек спросил:

— Ты кто?

— Я Джулия Пул. Живу этажом ниже. Услышала шаги…

Он изучал ее с любопытством. Джулия поняла, какое зрелище предстало его взору: тощая, неумытая, растрепанная, небрежно одетая телка.

— Я Тео Уэллс. Сын Мартина и Марики. От отца больше двух недель не было никаких вестей. От мамы тоже. При том что они меня всегда… окружают вниманием. А теперь даже на звонки не отвечают. Вот я и примчался, а тут никого. Не иначе как отец куда-то умотал — согласись, это странно, правда? Я мог бы… нет, не понимаю.