Борис Екимов - Прощание с колхозом

– Цель? – спросил я.

– Составить план, по которому мы должны выйти из нынешнего развала в сельском хозяйстве, – ответили мне.

– Дай бог, дай бог…

А что еще сказать? Бизнес-планы да бизнес-проекты, желательно с привлечением иностранного капитала. Протоколы о намерениях… Умные разговоры под русскую водочку или без оной. Сколько их…

Назавтра была дорога, довольно тяжкая. Асфальтом, а потом дорогой полевою выбрались к Осиновскому стану. Когда-то был хутор Осиновский, потом разошелся. Разобрали часовню, в которой молились, школу, в которой учились. Но бывшую школу привезли сюда, сладили из нее помещение для жилья механизаторов. Назывался – Осиновский полевой стан. Рядом ток. Потом и полевой стан забросили, выломав окна, полы и двери.

Но нынче подъехали мы, а полевой стан – живой. Навешены новые двери, еще не крашенные. Окна – целые. Под крышей, в комнатах, – застеленные кровати. А людей не видать. Живого человека наконец углядели в стороне, он полол мотыгою заросшую арбузную бахчу.

Тимофей Константинович Пономарев, семидесяти лет от роду. Росту, стати, сложению его можно позавидовать и теперь. Могучий уродился казак на хуторе Тепленький в 1924 году. В свою пору он отвоевал с 1942-го по 1945-й. А потом жил и работал на хуторе Осиновском шофером, трактористом, бригадиром тракторно-полеводческой бригады. Хутора уже нет, но осталась просторная усадьба Пономаревых: задичавший сад, колодец, остатки фундамента.

Тимофей Константинович в 1984 году ушел на пенсию и перебрался в райцентр. Одолели приезжие: чеченцы, иные кавказцы. У них законы другие: скот пасем на хлебах, темная ночь год кормит. А непривычному к таким порядкам бригадиру на непрестанные укоры его ответ ясный: «Договоришься… Научим жить».

Пономарев вышел на пенсию и уехал, как и другие его земляки. Хутор остался во власти пришлых.

Теперь – год 1995-й, кончается жаркий месяц июнь. День-другой – и начнется уборка хлебов. Но есть ли что убирать?

Стоим, озираем округу. Она – просторная. С холма на многие версты видно. И лишь три малых лоскута бронзовеющих пшеничных полей. Справа – поле Пономаревых, прямо, за балкой, – поле Карасевича, поле Каледина. Вот и всё.

Пономарев и бывший агроном отделения на память знают окрестные поля, называя их: «370… 120… 112… 136…» Это было когда-то: 370 гектаров да 136 гектаров пшеницы ли, ячменя. А теперь все брошено: не пахано и не сеяно. Вон там огромное, на 500 гектаров, поле Таловое, одно из самых лучших полей округи – каштановые почвы. Только что были на нем, букеты собирали: ромашка, осот, молочай – весь ботанический атлас. Только хлебного колоса нет.

– Раньше здесь на току семь полотен хлеба насыпали, – вспоминает Пономарев.

Семь полотен – это семь хлебных «бунтов» на семи подготовленных площадках. Так было когда-то.

В 1984 году Тимофей Константинович переехал с семьей в райцентр, а вернулся сюда, когда начали давать землю. В ту пору его сыновья – Анатолий и Владимир Тимофеевичи, – оба механики по сельхозмашинам, работали в райцентре. Но начались перемены, нелады с зарплатой, неуверенность в дне завтрашнем. Решили взять землю на родине, возле хутора Осиновский. Теперь хозяйствуют. Семьи – в райцентре, в Калаче. А работа здесь. Здесь триста гектаров земли, а теперь еще сто прибавили. С нынешней весны выпросили у «Голубинского» – бывшего совхоза, ныне коллективного хозяйства – вот этот полевой стан, хозяйству уже ненужный и разбитый. С ранней весны Тимофей Константинович, хозяйничая топором да пилой, новые двери навесил, настелил полы – словом, навел порядок. Теперь здесь можно жить, трудясь на своей земле.

– Как живем и работаем… – отвечает на мой вопрос Пономарев-старший. – Особо нечем хвалиться. Один у нас трактор ДТ. А как в семье одно дите – не дите, так и один трактор – не трактор. В две смены на нем работаем. Передых ему – лишь в обед. Тогда я рукава засучаю, смазку ему, кое-чего подтяну, подделаю. И снова в борозду. Кричи, а нужен другой трактор. Но где его взять? Комбайн один на пятерых хозяев. Культиватор – чужой. Хромаем на обе ноги. Как не хромать, если со всех сторон за зебры ухватили и душат. Спасибо, у сынов жены терпеливые, своими зарплатами их держат. А то бы вовсе конец. Землю получили запущенную, сплошной осот. Два года ее чистили. Нынче думали хороший урожай озимки взять. Посеяли числа двадцатого, в августе. И через день дождь пошел. Духом воспряли. А теперь вот такая сушь стоит.

Добавлю к рассказу Тимофея Константиновича, что «озимка» его в краях голубинских, по словам специалистов, самая лучшая. И хоть долгая жара ее «подсушила», но по 15 центнеров с гектара должна дать.