Борис Екимов - Прощание с колхозом

– Как не знать, – посмеялся я.

«Кооператив с зятем» создали. Колхозных проблем он, конечно, не решил: те же долги, та же многолетняя, теперь, считай, вечная задолженность по зарплате. Но, видно, как-то дела пошли, потому что вскоре при том же рыбколхозе создали уже «кооператив с сыном».

Этот способ в России используется еще с перестройки. На село он пришел с запозданием.

У Керсанова, главы Алексеевского района, кроме «деприватизации», а вернее, вместе с ней немало других идей, некоторые понемногу осуществляются: «безналоговая зона», государственное, районное агропромышленное объединение, которое ведет кредитование хозяйств под залог земли, занимается реализацией продукции, помогает пахать, сеять, убирать урожай, конечно, за плату… Но речь о другом: «алексеевский метод» в области был понят быстро и определенно. Вот как объяснил его своим землякам через районную газету глава соседнего района: «От долгов можно избавиться. Несколько крепких… трудяг отделяются от хозяйства (от колхоза, погрязшего в долгах. – Б. Е. ), “отпочковываются” со своей долей основных средств (то есть берут тракторы, комбайны, скот, а долги оставляют колхозу. – Б. Е. ). Постепенно все основные средства переходят в частное владение. Хозяйство объявляют банкротом. Далее должна последовать процедура описи отчуждения имущества. А имущества-то нет… Арбитражный суд признает, что с хозяйства взять нечего. Все в рамках закона».

Гораздо проще это объяснили колхозникам на собраниях. Объяснили, как говорится, «на пальцах», очень конкретно.

Например. Колхоз имени… Чапаева. Долгов – 10 миллионов рублей. Счет в банке арестован, любые поступления на него тут же забираются за долги.

В колхозе числятся пайщиками триста человек. Триста человек пишут заявление о выходе из колхоза имени Чапаева и еще одно: о передаче имущественного пая районной администрации. Через несколько дней эти триста выходцев, в имущественных паях которых вся сельхозтехника, скот, производственные помещения, пишут заявление и организуют новый колхоз – предположим, имени Фурманова.

В колхозе имени Чапаева осталось пять пайщиков ли, работников, одного из которых поставили липовым председателем, другого – таким же бухгалтером. В этом колхозе остались и все долги, все 10 миллионов, да еще – давно разрушенная молочно-товарная ферма без окон, без дверей и, конечно, без скота. Все кредиторы, объединившись, могут забрать эту ферму. Колхоз имени Чапаева, как и сам легендарный герой, утонет. А вот колхоз имени Фурманова начал новую жизнь, что называется, «с чистого листа», без долгов, без картотек, его банковский счет никто не имеет права арестовать.

Такой вот «закоулочек» в законодательстве нашел мудрый Керсанов, его даже дефолтом не назовешь, а просто: я – не я, и хата – не моя. Все у нас теперь как в столице. Газета «Финансовые известия» (1999, № 36) сообщает: «Взять, к примеру, банк “СБС-Агро” или тот же “Менатеп”. У каждого из них давно готовы “запасные площадки”, названия которых всем известны… Все, что имеет социально-экономическое значение, успешно развивается в рамках банковской группы “Союз” и “Первого общества взаимного кредита”. В “Менатепе” перед отзывом лицензии тоже оставались только долги и несколько человек персонала».

«Алексеевский метод» одобрили, провели по нему областной семинар, на котором предъявляли неверующим козырную карту: переведя всю колхозную собственность в государственную, районную, Керсанов под залог этой собственности сумел взять кредит у каких-то банков и на эти деньги вспахать землю и посеять не в пример больше, чем его соседи. Это был веский довод – кредит и вспаханная земля. Той осенью 1998 года очень немногие в области сумели это сделать – не было денег на горючее.

К весне в моем родном Калачевском районе вместо прежних двенадцати коллективных хозяйств действовало уже двадцать. И только искушенные люди знали, что СПК «Приморский» – это вовсе не «Приморский» во главе с Нургалиевым, а что-то такое… неуловимое. А Нургалиев со всем хозяйством – это теперь «Мир». И всем известный колхоз «Нива» – фикция, а вот МУСП «Нива» – это колхоз настоящий. То же самое с «Голубинским», «Калачевским», «Варваровским»…

– Ну и что? – спрашивал я.

– Работают с «чистого листа», без картотеки, значит, пойдут платежи в бюджет, во внебюджетные фонды… – бодро докладывали мне.

– Но ведь не идут, – наобум возражал я и попадал в точку.