Александр Покровский - Робинзон. Инструкция по выживанию

Те идут – нога за ногу, зачуханные какие-то. Сова вдруг становится по стойке «смирно», Робертсон невольно повторяет за ним каждое движение. И тут вдруг Сова громовым голосом здоровается с подходящим строем воинов:

– Здав-ст-вуйте, то-ва-ри-щи воины-стро-и-тели!

Те немедленно берут ногу, выравниваются, подтягиваются, делают «равнение направо», орут:

– Здравствуйте, товарищ майор! – и, чеканя шаг, идут мимо.

Сова и Робертсон отдают им честь.

Потом Сова косит на Робертсона хитренькие глазки и говорит:

– Вот что Устав животворящий с людьми-то делает! Понимаешь, с ними, похоже, никто до этого не здоровался. Их вообще за людей не считали – а тут. Вот из-за этих моментов, Робертсон, я и люблю нашу армию!

Сова был прав. Через двадцать минут мимо них пробежала куча флагманских и все они подписали Сове бумаги на регламент.

Утром Рустамзаде и Робертсон идут с ПКЗ в спецполиклинику.

– Чертовы анализы! – говорит начхим. – Ну почему нельзя встать утром, помочиться в баночку и в спецполиклинику принести уже баночку? Почему каждый раз надо так мучиться? Нет! Я уже не могу. Ты как хочешь, а я отолью немного.

Начхим становится посреди дороги и, воспользовавшись тем, что утро и дорога пуста, писает прямо на дорогу. Робертсон сначала терпит, а потом он слышит от приятеля: «Ну что, терпеть будешь?» – и делает то же самое.

– Фу! – говорит начхим. – Теперь жить можно.

И они идут в спецполиклинику.

Там, при входе, они находят гальюн, а в нем – тележку с баночками.

– У тебя что-то осталось? – спрашивает начхим у Робертсона, рассматривая баночку на свет. – Нет? И у меня нет! Не писается! Хотя, впрочем.

Он берет пустую баночку и отливает в нее из тех баночек, что уже стоят.

– Делай, как я! – говорит он при этом. – От этого не хочу, от этого не хочу – он перебирает баночки – вот от этого хочу!

Так они наполняют собственные баночки разной мочой.

– Надо немного разбавить! – говорит Рустамзаде и разбавляет это все водой из-под крана. Робертсон повторяет за ним все в точности.

Как только они хотят поставить баночки на тележку, резко открывается дверь в гальюн, и в него врывается кто-то из их экипажа.

– Ну что, уже нассали? – говорит он возбужденно, а потом выхватывает у Рустамзаде баночку, отливает из нее немного в пустую баночку и разбавляет все это из-под крана. При этом он не переставая говорит: – Эдик! Блин! Представляешь! По дороге чуть не обмочился! Пришлось остановиться и отлить! А теперь – ну хоть бы капельку!

Робертсон поражен.

Потом они с Эдиком идут на завтрак, и Эдик рассказывает Робертсону:

– А у заместителя командира по воспитательной работе в прошлый раз в моче обнаружили белок. Он три раза пересдавал.

– А что это такое – белок в моче? – спрашивает Робертсон.

– Белок в моче – это конец почкам. Протоэнурия.

– И что, зам действительно болен?

– Да нет, конечно. Это ребята подшутили. Плюнули ему в анализы, а он, бедняга, расстраивался, у всех столбов ссал!

– Как это?

– Ну, шутки такие.

– И что потом?

– Да ничего, перестали плевать – и зам выздоровел. Только это между нами, ладно? А то он до сих пор не догадывается.

Док на пирсе ищет заместителя.

– Зама не видел? Нет? Никто не видел Николая Васильевича?

– А что такое?

– Да у него опять белок в моче.

Все на стрельбище. Стрельбище – ущелье между сопками, где-то там, впереди, помещаются щиты. Взгляд сначала вверх, по сопкам, потом вниз – на то место, куда будем стрелять, а потом – под ноги, и оттуда на строй. Строй улыбается. Вместо щитов для стрельбы – обугленные головешки. Старпом осматривает их и негромко, про себя:

Бля! Враги сожги родную хату. – Потом громче: – Рустамзаде! Пристрой мишени по кустам!

Рустамзаде идет к кустам с мишенями, старпом корректирует:

– Давай!… Да не там же!.. Чтоб видно было!.. Да! Левей! Вешай, вешай! Хорошо!

Потом старпом командует всем:

– Внимание личного состава! Сейчас будем выполнять боевое упражнение из автомата АКС-У. Раньше у нас был АК-47, который нам заменили на эту красоту! Начхим! (Обращается к Рустамзаде)

У тебя все готово? Оцепление выставлено? Кто следит, чтоб они там на скалах не разлагались? Мичман Пасичный? Хорошо! (Возвращается к строю.) Вот и посмотрим, как вы сейчас стрелять будете! Сначала – личный состав срочной службы, потом– мичмана, а затем, самое вкусное, офицеры! Разойдись! Начхим! Командуйте!

Рустамзаде выходит перед строем и командует:

– Личному составу построиться! На первый-второй рассчитайсь!.. На огневой рубеж шагом марш!.. Первый номер к стрельбе готов! Второй номер к стрельбе готов!..