Александр Покровский - Робинзон. Инструкция по выживанию

– Боцман! – орет старпом. – Что у вас там?

Боцман, закатив глаза, падает в люк головой вниз. Пролетая по дороге семнадцать метров, он на последних метрах приходит в себя, хватается за поручни и тормозит. Появляется он (ободранный, но живой, в царапинах) перед глазами изумленного старпома головой вниз и говорит:

– Вызвали, Анатолий Иванович?

Командир БЧ-2 капитан 3 ранга Сова проводит инструктаж лейтенанта Робертсона. Рядом стоит старший лейтенант Кашин. Стоят они на проходной палубе 4-го отсека. Погрузка продуктов все еще идет, вокруг народ все время что-то носит. Мечется помощник командира старший лейтенант Петров Владимир Яковлевич.

– Значит, займемся регламентом! – говорит Сова Кашину и Робертсону.

Пробегающий мимо помощник вдруг набрасывается на Сову:

– Каким регламентом, Николай Николаевич! Все на погрузку продуктов! Пять «КамАЗов»! Мы до утра так грузить будем!

Сова, не обращая на него никакого внимания:

– Регламентом ракетного оружия! Не сделаем регламент – никому их продукты будут не нужны!

– Анатолий Иванович! – помощник бросается к проходящему мимо старпому. – Сова забирает всех ракетчиков на регламент!

Старпом останавливается:

– Ну?

– Анатолий Иванович! Блин! Яопять один буду все грузить? (Помощник.)

– Регламент– святое! (Старпом.) Николай Николаевич! Оставишь себе на регламент минимум людей, остальных отдашь помощнику.

– Анатолий Иванович! – говорит Сова. – В регламенте участвует вся боевая часть два.

Старпом начинает раздражаться:

– Сова! Николай Николаевич, ты что хочешь, чтоб я от злобы сейчас по шву разошелся? Ну, что непонятно?

– Все понятно!

– Ну и делайте то, что вам велят!

– Мне нужен Робертсон. Мы сейчас с ним вместе пойдем подписывать бумаги!

– А мне Папа Римский нужен! Позарез! Перейти хочу! В католичество! Там крест можно раздобыть! Большой! Взял его в руки – и по башке всем! По башке! Робертсон, кстати, чтоб через пять минут был у начхима. Тот проведет с ним занятие по средствам индивидуальной защиты органов дыхания – я договорился, а потом ты возьмешь его, поставишь ему зачет и пойдешь дальше подписывать свои бумаги. Остальные будут и грузить продукты, и делать регламент! Понятно?

– Понятно!

Робертсон у начхима. Погрузка продуктов, но они заперлись в ЦДП (центральный дозиметрический пост), и начхим обучает Робертсона управляться с ПДУ и ИПом.

Начхим – старший лейтенант Рустамзаде Эдуард Пейрузович.

– Будем знакомы: Рустамзаде Эдуард Пейрузович! Можно на «ты» и просто Эдик. Отчество мое ты все равно не запомнишь.

– Ну почему же!

– Потому что на этом корабле половина народа считают, что «Рустам» – это мое имя, а «заде» – фамилия. А «Пейрузович» тут выговаривает только старпом, да и то в два приема: сначала он говорит: «Пей!», а потом: «Рузович!» Мы с тобой сейчас быстренько научимся пользоваться ПДУ – портативным устройством для экстренной изоляции органов дыхания от отвратительного влияния нашей внешней среды. Носится оно всегда с собой. Защищает ровно двадцать минут. Все ясно?

– Да!

– Тогда поехали включаться! Надо затаить дыхание, закрыть глаза, на ощупь передвинуть ПДУ, привязанное на бедре, перед собой, дернуть за стяжную ленту, вытащить ПДУ из футляра, футляр бросить, загубник – в рот, наносник – на нос, флажок перебрасываем – вот и все включение. Включаемся при пожаре самостоятельно, без команды. Это понятно?

– Понятно.

– Переходим к ИПу. ИП – изолирующий противогаз…

Открывается дверь на пост, и в нее задом лезет матрос. Матрос влез в ЦДП, после чего он разворачивается, в руках его ящик, матрос сияет.

– Это что, Патрикеев? – спрашивает Рустамзаде.

– Простокваша. Кажется… – на лице у Патрикеева разлито блаженство. – Целый ящик!

– Дима! – говорит Рустамзаде строго.

– Ну, тащ-ка! – тянет Патрикеев.

– Дмитрий Патрикеев!

– Ну чего вы, в самом деле! Мы возьмем только две баночки, остальное – назад заколотим!

– Матрос Патрикеев!

– Вот вы опять «воровство-воровство»! А в автономке же нет аппетита! И все зря только выбросят! А мы ее сейчас съедим. А в автономке не будем!

Все равно же все это наше! А тут– свеженькое! Я сам ее заварю. Вот увидите – будет вкусно!

– Матрос Патрикеев! Вам начальник что говорит?

– Ну знаю, нехорошо воровать! Но вдумайтесь – это же все наше!

– А ну давай назад, «вдумайтесь»!

– А как же я им теперь назад его отдам? Что они скажут?

– Они скажут, что ты этот ящик свистнул, философ!