Ирвин Шоу - Растревоженный эфир

— Стенли, — повернулся Арчер к актеру-негру, который полез в карман за новыми монетами, — сегодня ты опять затягивал.

— Правда? — Стенли достал два четвертака.

— Ты знаешь, что затягивал. — В голосе Арчера слышались нотки раздражения. — Ты бы попытался рассмешить и смерть.

Атлас улыбнулся. Когда он улыбался, двойной шрам на щеке начинал напоминать кавычки. Лицо у Атласа было очень спокойное, и едва ли кто мог подумать, что он когда-то бывал в местах, где в драке люди пускают в ход бритву. Модная одежда, литературная речь… лишь легкий акцент указывал на то, что детство его прошло в Тампе.

— Мои слушатели ждут от меня этого, Клем. — Атлас подкинул два четвертака. — Голос черного, ленивого Юга. Реки, неторопливо несущие свои воды, ивы на берегах, мулы на пыльных дорогах…

— Когда ты в последний раз видел мула? — спросил Арчер. Атлас снова улыбнулся.

— В двадцать девятом году. В кино.

— Тем не менее, — Арчера раздражало это умиротворенное черное лицо над белым воротничком, — отныне я прошу тебя прибавить скорости, говорить быстрее.

— Да, босс, — кивнул Атлас, — конечно, босс, будет исполнено, босс. — Он повернулся к Эрресу и через несколько мгновений остался без двух четвертаков.

В студию, застегивая пуговицы пальто, вошел О'Нил. Пальто это, отороченное норкой, ему подарила актриса-жена, купающаяся в деньгах. Иногда он надевал и котелок. Арчера восхищала смелость О'Нила, появляющегося на людях в пальто, отороченном норкой, да еще и в котелке. В данный момент О'Нил придал своему лицу очень серьезное выражение, которое шло ему, как бородка — олдермену.

— Ага, — улыбнулся Эррес, — отороченный норкой О'Нил.

— Привет, Вик, — поздоровался О'Нил. — Стенли, Клемент. Хорошее шоу. Спонсор доволен.

— Сегодня мы умрем счастливыми, — заверил его Арчер.

— Клемент и я собираемся выпить с моей женой, — сказал Эррес. — Составишь нам компанию?

— Спасибо, — ответил О'Нил. — Не могу. У меня дела. — Он посмотрел на Арчера. — Клем, можно тебя на минутку?

— Через минутку вернусь, — пообещал Арчер Эрресу и последовал за О'Нилом в дальний угол. Студия практически опустела, лишь звукорежиссер сидел за роялем и наигрывал мелодии песен. Сейчас вот звучала «La vie en rose». [3] Жизнь в розовом свете (фр.). Звукорежиссер напрочь забыл о тех звуках, за которые получал деньги: шум дождя, шаги по дорожке, усыпанной гравием, скрежет сталкивающихся автомобилей. Он переключился на мелодию песни о несуществующем теплом острове посреди южного океана. Играл он плохо, но зато с чувством, и слушатели сразу понимали, что звукорежиссера очень тянет в те далекие спокойные, меланхолические дали.

О'Нил остановился и повернулся к Арчеру.

— Послушай, Клем, — прошептал он, — один человек устраивает нашему спонсору небольшую вечеринку, и он хочет, чтобы ты пришел.

— С удовольствием. — Арчер никак не мог взять в толк, почему О'Нил потащил его в дальний угол и перешел на шепот. Сообщение на секрет явно не тянуло. — Мы только заскочим в «Луи», заберем Нэнси Эррес и приедем. Какой адрес?

О'Нил покачал головой.

— Нет, — вновь зашептал он. — Эрреса не приглашают.

— А-а… — протянул Арчер. — Ну, тогда извини.

— Спонсор хочет поговорить с тобой.

— В любое время с девяти до пяти. Спонсору скажи, что после работы со мной договариваться сложно.

— Хорошо. — Чувствовалось, что О'Нил с трудом сдерживается. — Я ему совру, что у тебя разболелась голова.

— Ложь — основа современных общественных отношений. Так что деваться нам от нее некуда, Эммет.

О'Нил ответил долгим взглядом темно-синих глаз. Взгляд был дружелюбным, хотя в нем и читалось некоторое замешательство. О'Нил чем-то напомнил Арчеру бульдога, который пытается общаться с людьми, но не знает, чем восполнить отсутствие дара речи.

— Извини, Эммет. Я обещал Вику, что поеду с ним.

— Понятное дело. — О'Нил энергично кивнул. — Не бери в голову. Сможешь заглянуть завтра в мою контору? Мне надо тебе кое-что рассказать.

Арчер вздохнул.

— Пятница у меня выходной, Эммет. Нужно ли так спешить?

— Скорее да, чем нет. Дело важное. Как насчет одиннадцати?

— В половине двенадцатого. Завтра мне захочется выспаться.

— В половине двенадцатого. — О'Нил надел шляпу. — Только не звони мне, чтобы сообщить, что не сможешь прийти.

— О'Нил, ты эксплуататор. — Во взгляде Арчера появилось любопытство. — А в чем, собственно, дело?

— Я скажу тебе завтра.

О'Нил вышел из студии, не попрощавшись ни с Эрресом, ни с Атласом.