Михаил Веллер - Веритофобия

Социальный инстинкт усложняется, ветвится, становится изощренным в деталях. И разум напрягается и растет, обслуживая социальные потребности человека. Сложнейшие межчеловеческие отношения требуют адаптации к ним. Короче — все время думать же надо, как себя вести!

Но. Правила и кодекс поведения в социуме. А проще — Закон Стаи. Базируется все на том же социальном инстинкте: один за всех — все за одного! И разум направлен прежде всего — а вернее сказать, глубинней всего — на адаптацию к единству стаи. К единству действий — а для того единству взглядов.

Оправдать существующий порядок! Поддержать сильных, не потакать слабым! Вождь велик, шаман мудр, воины сильны, женщины плодовиты! Все, что работает на поддержание такого миропонимания — верно, необходимо, полезно и спасительно.

Мы всегда правы! На том стоим. И готовы доказать.

А я? Кто есть я? Я как все. Как все мы. Один из нас. Силен общей силой, велик общим величием. Да: вот объяснения, доказательства, подтверждения.

Вот пацаны, юнцы, отроки, молодые самцы — они всегда сбиваются в стаи. И там надо показать себя! Что ты как все, и достоин быть среди нас. Сделай-ка как все! Так ведь он еще из кожи вон лезет, чтоб доказать свою корпоративную лихость!

И разум работает на поддержание стабильности социума. И одновременно, отчасти, — на его развитие, эволюцию.

…Так появляются подхалимы и хамы, аристократы и быдло, элита и толпа. А жизнеобслуживающая функция разума остается та же самая, меняется лишь ее формальное направление, социальное наполнение меняется. Раньше надо было думать, как загнать и убить кабана, не попав на его клыки — сейчас надо думать, как выполнить распоряжение начальника и не дать подчиненным сесть себе на шею.

Однако неизменным осталась необходимость быть членом группы — хоть рода Мамонтобоя Волосатого, хоть слесарем сборочного цеха авиазаводы. Чтоб не дали по шее, не прогнали — но напротив, повысили по службе и дали больший кусок…………

<���здесь рукопись обрывается>

Повторяю и прошу запомнить:

Главный предмет социальной психологии и парадокс этики заключается в имманентном внутреннем противоречии человека между инстинктами индивидуального и группового самосохранения и самореализации.

Человек как особь, организм, индивидуум и личность руководствуется инстинктом индивидуального самосохранения и продолжения рода. Отсюда все разновидности эгоизма: трусость, жадность, стремление иметь максимум благ при минимуме риска и затрат — короче, сладкий кус и теплое место, все лучшее для себя, а все трудное, неприятное и опасное предоставить другим.

Но как существо в то же время сугубо социальное, человек в противовес эгоизму альтруистичен: ему свойственно не просто поступаться частью личных интересов ради блага соплеменников, но и жертвовать жизнью, если это необходимо для защиты своего потомства, семьи, очага, группы, племени — своего социума. Ибо только в составе единого социума он может противостоять врагам и опасностям, добывать пищу и оставаться в живых.

Человек двуедин в своем индивидуальном и социальном качествах. Без своего социума он не только беззащитен — у него нет языка, нет никаких приобретенных навыков, он не воспринял наработанную социумом культуру: он даже не человек, но лишь человекоподобное животное.

И. Социальный инстинкт похвально доминирует над индивидуальным. Этика велит индивидууму подсократиться в присвоении благ, блюдя интересы всей группы. Более того: инстинкт индивидуального самосохранения велит человеку бежать и прятаться — а социальный велит идти навстречу опасности, драться и даже гибнуть, чтобы племя победило и выжило. И в конфликте индивидуального и социального — закон и мораль, мнение людское всегда утверждали и славили торжество общего над личным, социального над индивидуальным.

Социальный инстинкт при конфликте с индивидуальным главнее. Таков закон выжившего человечества.

А для выживания первобытной группы, и ближе вдоль истории — для выживания народа — необходимо единство в действиях: в сражении, охоте, поиске убежища и спасении женщин с детьми. Социум — это не аморфная толпа, а система. У нее своя структура, где каждому свое место, и каждый готов выполнить свои обязанности. Имея соответственно свои права.

Такая социальная система, собранная из отдельных человеков, несравненно сильнее и производительнее толпы в труде и бою.