Антон Павлов - Координатор

Шёл третий час нового дня. Андрей прилёг на диванчик, и, казалось, только закрыл глаза, как пришлось ему открывать их от света яркого и невыносимого. Андрей осознал, что сияние это свет нового дня, проникавший через раскрытые жалюзи.

Андрей почуял запах жареной колбасы. Это означало, что Анастасия уже проснулась и готовит завтрак. Андрей с грохотом сбежал по лестнице.

— Папочка, у тебя выходной что ли? — сонная Катя шла ему навстречу.

— Нет, котёнок. Я убегаю… Меня уже нет.

Ничего такого никогда с ним не случалось! Андрея напугал сам факт того, что он проспал. Что он мог проспать… Ведь ещё в школе мать его ставила в пример Аркаше.

Что ж, с кем не бывает, и на старуху бывает проруха. Так думал Андрей, вполне спокойно и уверенно шагая по коридорам родного завода. Немного помятый вид заместителя начальника цеха логистики никого не волновал.

Ещё бы, — усмехнулся Андрей про себя, — У нас ведь тут не «журнал мод».

Чего уж никак не ожидал увидеть Андрей, входя в кабинет, так это Кима, сидящего на его столе. Ким забросил ногу на ногу и разглядывал отражение совей физиономии на лакированном носке туфли. Лицо Кима было непроницаемым, как пустота Вселенной.

— Ким Борисович, здравствуйте, — Андрей решил не замечать задницу начальника на собственном столе.

Ким изменил положение тела, и его фигура стала напоминать Роденовского мыслителя.

— Вы совсем охерели, Андрей Иванович?…

— Что? — Андрей и, правда, какую-то долю секунды думал, что ему послышалось, — Что вы сказали?

Есть на самом деле две сущности человека. Та, которая орёт, и та, которая разговаривает спокойно. Сравните для интереса. Психологи твердят о бессознательном и сознательном. Но всё можно упростить и свести к двум ипостасям: та, которая орёт, и та, которая говорит тихо.

Когда Ким заорал, в коленном суставе Андрея что-то произошло. Там зажгло, как будто суставная жидкость закипела. Андрей закусил губу. Было больно и обидно. Он осел на стул, как сугроб под весенней оттепелью.

— ВЫ О-ХЕ-РЕ-ЛИ, АНД-РЕЙ И-ВА-НО-ВИЧ!!! — орал Ким. Его губы в этот момент приняли форму большого «О», как у героев японских мультиков.

— Не орите на меня, — пробормотал Андрей. Его оглушило так сильно, что следом за коленкой зажгло под мышкой и в районе сердца.

Вот так вот, — подумал Андрей мстительно, — Сейчас с приступом свалишься!

— Я БУДУ ОРАТЬ СКОЛЬКО НУЖНО! ПОКА ВЫ НЕ НАУЧИТЕСЬ ПРИХОДИТЬ ВОВРЕМЯ! НА КОЙ ХЕР ВЫ ЗДЕСЬ НУЖНЫ, АНДРЕЙ ИВАНОВИЧ, ЕСЛИ ОПАЗДЫВАЕТЕ? НА КОЙ ХЕР? ОТВЕЧАЙТЕ!

— Я не опоздал, — сказал Андрей, и неожиданно для самого себя соврал. — У меня у машины сел аккумулятор и мне пришлось…

— Машины? — переспросил Ким. Это был голос совсем другого человека: человека, который говорит тихо. — Какая у вас машина?

— Моя машина…

Где внутри Андрея родилось и развивалось гаденькое чувство: Ким перестал на меня орать, ур-ра! Андрей кашлянул и попытался, чтобы кашель вышел мужественным. Хотелось, безумно хотелось реабилитироваться в своих глазах. Но и кашель подвёл. Горло издало петушиный писк. Андрей смущённо пробормотал. — Простите…

— НЕ ПОНЯЛ ВАС?! — гаркнул Ким. — Какая у вас машина? Марка какая у машины?

— «Дэу»

— Андрей Иванович, — Ким сполз со стола Андрея так, будто вытер им задницу. — Андрей Иванович, вы мой заместитель и ездите на «Дэу». Лучше ходить пешком, чем ездить на таком корыте! Трамвай — самый надёжный вид транспорта.

— Я сам решу, на чём мне ездить, — сказал Андрей и вынужден был отвернуться.

Изнутри него что-то, как выкидыш просилось наружу. От этого чувства жжение в теле только усилилось. Андрей понял, что в выражении «кулаки зачесались» нет преувеличения. Они натурально чесались! Какой смак ударить в эту мерзкую физиономию. С наслаждением отбить костяшки кулаков о хрящ носа этого лысого ублюдка. Почувствовать, как твои твёрдые ткани рвут его мягкие…

— Эй? Что с вами? — Ким тормошил Андрея за плечо. Андрей потерял равновесие и качнулся. — Я вам выписываю талон за нарушение внутреннего распорядка…

— Что?…

Всё. Приехали. Ким взялся за свои штучки. Андрей помнил, как ныл Аркаша: я зарплаты уже второй месяц не вижу. Андрей не верил ему тогда. Вот, пожалуйста, стоит один раз опоздать и…

Эй? — позвал кто-то из глубины существа Андрея. Этот кто-то дрался со шпаной в детстве. Этот кто-то до последнего молчал, когда взрослые выпытывали детские «самые важные тайны». Этот кто-то употребил такое слово, от которого не было спасения. Это слово не оставляло места для отступления. Как от немцев, когда за спиной Москва.