Антон Павлов - Координатор

— Начальнику, как коню дарёному, порой в зубы не надо смотреть, — пробормотал Андрей.

— Как Богу, ты хотел сказать, да? Есть у нас Отче, и ладно. А какой он: добрый, умный ли, никого не волнует! Лишь бы все считали, что он есть!

— Аркаша! — проворчал Андрей. — Не богохульничай.

Андрей взял пирожок и надкусил его. Ливер рассыпался во рту и горчил. Андрей налил кофе, ухнув в него четыре ложки сахару.

— Что обиделся? — спросил Аркаша.

— На обиженных воду возят, — сказал Андрей, смиряя в душе гнев и гордыню троекратным «Отче наш». — Говори дальше, брат.

— Последнее время Ким при всех унижал меня. Один раз в кабинете заставил отжиматься. Другой — велел через яму прыгнуть. Сказал: или прыгай, или не видать тебе аванса. А я как раз у тебя денег занял, отдавать нужно было. Я прыгнул. Там внизу теплотрасса заводская. Мужики перед обедом выкопали. Я почти перепрыгнул. На краешке ноги соскользнули и я вниз — бултых! Всё ещё спина от ожога болит…

Воспоминания многолетней давности вдруг нахлынули на Андрея, не спрашивая разрешения. Свадьба. Анастасия в белом платье — счастливая и сексуальная… Аркаша не пришёл на его свадьбу.

Болеет, сказала мать.

Зачем я вспоминаю это? — думал Андрей.

Ответ пришёл путанный. Задумавшись над ним, Андрей сгрёб волосы в ладонь и закусил губу. Аркаша что-то прячет, — тяжело думалось ему. — Во всех визитах брата к ним домой есть какая-то закономерность.

Цель.

Аркаша преследует какую-то цель, приходя к ним!

Помилуй мя Господи! Избавь от лукавого, что заставляет подозревать родного брата! Эх, Настя, Настя, как же подло вбивать клин ревности между братьями…

— … Я очень боюсь Кима… Помоги мне Андрей, справиться с ним… — закончил говорить Аркаша.

— Наши пороки материализуют наших демонов, — вздохнул Андрей, смахивая со стола крошки коричневого ливера, выпавшие из порванного пуза пирожка.

— Андрей, веришь, нет, но я не знаю, что мне делать. Я пытался с Кимом подружиться, пытался поговорить, выяснить, чёрт возьми, почему и за что он меня так ненавидит? Бесполезно. Это проклятие, понимаешь? Мать тоже так считает. Поговори с Кимом, пожалуйста?

— Никакой мистики в этом нет, — сказал Андрей. — Есть мерзкие люди, Аркаша. Их лучше избегать или прощать мысленно.

— И сколько же раз их, по-твоему, прощать нужно? — усмехнулся Аркаша.

— До семидежды семьдесят раз, — улыбнулся Андрей.

— То есть ты поговоришь с Кимом? — спросил Аркаша.

— Может быть, ты сам сначала попробуешь?

— Мне кажется, Ким тебя послушает. Ты ведь у себя на «Заводе стекла» начальник. Просто скажи Киму, чтобы он не доставал меня больше. Иначе я за себя не ручаюсь. Я убью его точно. Хотя нет. Ким сильный как кабан. Лучше я убью себя, Андрей! Сброшусь с балкона! И дело с концом!

— Не ты, брат, себе эту жизнь давал и не тебе её отнимать, — сказал Андрей, поглаживая бородку. — Хорошо. Я поговорю с твоим начальником. Идём, я провожу тебя…

Только они поднялись с табуреток, поправляя мягкие подушечки на них, как на пороге кухни появилась Анастасия. Её волосы, пока она пыталась заснуть спутались на затылке. Глаза смотрели колко и с затаённой обидой. В руке она сжимала плюшевую черепаху. Мягкие игрушки были маленькой слабостью Анастасии. На каждый день рождения Андрей дарил ей по одной. Скоро, — шутил иногда он, — ты соберёшь всех плюшевых животных по паре, и мне придётся купить тебе плюшевый ковчег.

Черепаха Тортилла появлялась в руках жены только в моменты сильных переживаний.

— Насть, я же попросил тебя? — Андрей потёр ладонями лицо. — Почему ты не спишь?

Если планируешь что-то, — подумалось Андрею, — то всегда отдавай пятьдесят процентов — непредвиденным обстоятельствам. Даже если запланировал такой пустяк, как пораньше лечь спать. А незапланированных обстоятельств у него было всегда два: мать и младший брат.

— Мы с Катей не можем заснуть, когда на кухне такой ор, — Анастасия взмахнула черепахой. — Скоро час ночи.

— Перестань, Настя. Это не по-человечески, — Андрей нахмурился. — И не по-христиански.

— Ах, вот в чём дело? — улыбнулась Анастасия.

Она села на табурет, зябко поведя плечами под мягкой домашней кофточкой. Черепаха лежала на столе и подозрительно разглядывала зелёными глазами — пуговками Аркашу. Анастасия покачала головой.

— Вот значит, почему мы с Катей сейчас страдаем от вашего «бу-бу-бу» на кухне? Не по человечески, не по-христиански, да? Как же это так, мы не поможем ближнему своему? Своему любимому младшему братцу. Знаешь, Андрюша, есть ещё одна религия — религия предела! С меня хватит!