Александр Лонс - Темный Город…

Но так происходит только в рабочие дни. По выходным — в субботы, воскресенья и в праздники, картина, как легко понять, меняется полностью — по этим дням главные улицы города первую половину дня удивительно тихи и пустынны. По выходным почтенные горожане обычно заняты именно тем, чему самое время в эти часы — люди сладко спят счастливым сном.

На зеркале в прихожей оказалась приклеенная жвачкой бумажка — письмо Лорен:

«Я ухожу, наша совместная работа закончена. Вернее — прекращена. Ты на меня злишься? Ты ждешь от меня каких-то объяснений? Их у меня нет. Я такая нехорошая, да? Подлая и мерзавка? Ага. Я именно такая и есть. И еще — я грешница, увязшая в пороках. Я воровка и шлюха. Я убийца и наркоманка. Делать людям больно доставляет мне удовольствие. Если я делаю что-то, скажем так, паршивое, то значит, я этого хочу и я никогда не страдаю угрызениями совести. Не признаю ханжества и так называемой морали. У меня на все своя мораль.

А знаешь — почему? Потому, что всегда была такой. Ну, да, я может быть, чувствительнее чем кто-то еще. Я могу замечать то, чего другие не видят. Но мне это надо? Нет! Не надо, и никогда не было надо. Нужно быть сволочью в этом сволочном мире. Иначе сомнут, раздавят, а я не выживу. Нужно быть очень жесткой, часто даже жестокой и где-то безжалостной. Жалость? К кому? К людям? Которые потом меня же и предадут, раздавят и еще посмеются надо мной? Нет! Не дождетесь! Люди — жалкое стадо баранов! Тупых эгоистов и мерзких скотов! Испытайте не своей шкуре хоть тень той боли, что я постоянно ношу в себе. Тебе не нравится? Тебе неприятно читать? Я оскорбляю твои чувства? Ах, тебе все равно? Так иди ты стройными рядами со всеми своими проблемами, знаешь куда? Да, именно туда, ты не ошибся. Мне до тебя теперь нет никакого дала, и насрать мне на все твои трудности!

Знаю — ты злишься. И обижаешься. Что ж, имеешь на то полное право. Я думаю, что тебе лучше считать меня очередной сволочью на твоем пути, так будет понятнее и логичнее. Проще. Проще для тебя и для меня тоже.

И не ищи меня — все равно не найдешь.

Прощай! Л.»

Я хорошо помню тогдашние свои ощущения. Мне досадно и обидно — но расстроен я только слегка. Мы же, в сущности, всегда оставались чужими друг другу людьми. У каждого своя жизнь, и нам зачастую даже сказать друг другу было нечего. То обстоятельство, что Лорен исчезла окончательно, не особенно меня удивило и в первый момент совсем не обеспокоило. Только позже возникла какая-то пустота и неясное болезненное чувство сомнения. Если про девушку говорят что она интересная, то значит, что трахать ее не только приятно, но и интересно. Лорен была интересной, и мне ее сразу стало не доставать.

Раньше я всегда считал, что классный секс с девушкой вряд ли меня к ней привяжет, но это не значит, что я сразу же выкину ее из головы. Для меня, секс является одной из граней в общении с девушкой — пока мне нравится секс, я буду с ней спать.

Видно время расстаться пришло. Мы никогда не любили друг друга в романтическом понимании слова «любить». Никаких нежных чувств друг к другу не испытывали. Нас связывала только работа и постель. Лорен была озлоблена и агрессивна, так и не сумев примириться с непониманием людей. Люди плевали на нее, а она плевала на них. Мы никогда не любили друг друга любовью настоящей и чистой, а только поддельной и грязной, потому что Лорен была полна желания и страсти. У меня с ней был только классный секс и совместное задание. Ничего больше. Иногда секс получался лучше, иногда — хуже, иногда — умопомрачительно, но все эти упражнения не выходили за рамки чистой физиологии. Не знаю, как она, но я получал мощный заряд эндорфинов и стимул к дальнейшей активной работе. И еще — за то время я к ней успел привыкнуть. Привязаться. И теперь мне ее не хватало, как не хватает отрезанного пальца, привычного места проживания или удобного элемента интерьера.

Я все время пытался проникнуть в суть этого человека, в ее желания, стремления. Мне хотелось составить о ней более правдивое суждение, чем та маска, за которой она скрывалась. Но все-таки я боялся ее. Всегда. Ее необыкновенная сила, поистине бесовская красота и четкий аналитический ум временами подавляли. И еще одно. Как-то вечером, когда Лорен плескалась в душе, я заглянул в ее сумочку. Это только так называется — «сумочка». Ящичек из какого-то сверхпрочного сплава, с полфута длинной, весь покрытый крокодиловой кожей, с запором на дактилоскопическом замке. А вместо лямки — крепкий ремешок из поликарбонатного волокна. Открывался как кейс, только замок такой, что лишь плазменный резак мог его вскрыть. Если кому-то заехать такой «сумочкой» по голове, или ремешком вокруг шеи… Но не это интересно. Все-таки Лорен — работник спецслужбы, а такие игрушки ей по штату положены. Тогда Лорен забыла запереть эту свою сумочку, чего обычно никогда не допускала. А я туда заглянул, и кроме обычных мелочей — косметики, смартфона, наладонника и авторучки, увидел маленькую дисковую пилу, с автономным питанием. Последний раз похожую игрушку я видел во включенном состоянии в руках «хирурга» из отдела «G».