Чимаманда Адичи - Половина желтого солнца

– Что ты плачешь? – напустилась на него Оланна. – Кайнене просто застряла за линией фронта.

Ослепнув от слез, Ричард свернул с дороги, и машина въехала в густой кустарник.

– Стой! – Оланна забрала ключи у Ричарда и сама села за руль. Всю дорогу домой она тихонько напевала.

Оланна очень бережно провела деревянным гребнем по голове Малышки, и все равно на зубьях осталось очень много волос. Угву что-то писал, сидя на скамейке. Миновала неделя, а Кайнене так и не вернулась. Сухой ветер харматан в тот день чуть поутих и уже не раскачивал деревья кешью, но в воздухе летала пыль и витали слухи, что Его Превосходительство, вместо того чтобы искать мира, сбежал. Оланна знала, что это невозможно, и твердо верила, что Кайнене возвратится домой, а поездка Его Превосходительства будет удачной. Он привезет подписанный документ об окончании войны, объявит Биафру свободной. Он привезет справедливый мир и соль.

Оланна еще раз провела гребнем, и опять выпало много волос. Оланна держала в руке тонкие прядки, изжелта-коричневые, – а от природы волосы у Малышки угольно-черные. Несколько недель назад Кайнене назвала это знаком особой мудрости – девочке всего шесть лет, а у нее уже выпадают волосы – и сразу поехала за белковыми таблетками для Малышки.

Угву оторвался от работы:

– Может, не стоит заплетать ей косички, мэм?

– Верно. Оттого волосы и выпадают – слишком туго мы заплетаем.

– И ничего у меня волосы не выпадают! – Малышка похлопала себя по темечку.

Оланна отложила гребень.

– Никак не могу забыть голову той девочки в поезде, у нее были очень густые волосы. Тяжело, наверное, было матери заплетать ей косички.

– А какая была прическа? – спросил Угву.

Оланну удивил вопрос, но оказалось, она явственно помнила, как были заплетены волосы, и начала описывать прическу, потом – голову, открытые глаза, посеревшую кожу. Угву слушал и записывал, и его внимание, неподдельный интерес вдруг придали ее рассказу важность, наполнили его глубоким смыслом. Оланна рассказала Угву все, что помнила, про поезд, набитый людьми, которые плакали, кричали и мочились под себя.

Не успела она закончить, как вернулись Оденигбо и Ричард. Пришли они пешком, хотя утром уехали на «пежо» в Ахиару, искать Кайнене в больнице.

Оланна вскочила:

– Нашли?

– Нет, – бросил Ричард, входя в дом.

– А машина где? Солдаты забрали?

– Бензин кончился по дороге. Я позже вернусь за ней. – Оденигбо обнял Оланну. – Мы встретили Маду.

Он уверен, что Кайнене все еще на той стороне. Видимо, вандалы заняли дорогу, которой она приехала, и теперь она ждет, когда откроется другая. Так бывает сплошь и рядом.

– Да, конечно. – Оланна взяла гребень и принялась расчесывать свои спутанные волосы.

Оденигбо напомнил ей, что она должна быть рада, ведь если Кайнене нет в больнице, значит, она жива, только на нигерийской стороне. Но слова его не понравились Оланне: она не нуждалась в напоминаниях. Через несколько дней, в ответ на ее уговоры поехать в морг, Оденигбо сказал то же самое: Кайнене жива-здорова, только на другой стороне.

– Я поеду, – настаивала Оланна. Маду передал им гар-ри, сахару и немного бензина. Машину она поведет сама.

– Нет смысла, – пожал плечами Оденигбо.

– Нет смысла? Нет смысла искать тело моей сестры?

– Твоя сестра жива, Оланна. Нет никакого тела.

Оланна направилась к выходу.

– Даже если ее расстреляли, ее не повезли бы в биафрийский морг.

Оденигбо был прав, но Оланну уязвили его слова и то, что он назвал ее по имени вместо привычного «нкем», и она все равно поехала в зловонный морг, где прямо во дворе, разбухая на солнце, свалены были трупы погибших во время недавней бомбежки. У входа толпились люди: «Пустите, пожалуйста, мой отец пропал во время бомбежки», «Пустите, пожалуйста, я не могу найти дочку».

Увидев записку от Маду, смотритель впустил Оланну. Она уговорила его показать все до единого женские трупы, даже, по его словам, слишком старые, а на обратном пути остановила машину, и ее стошнило. «Если солнце не взойдет, мы заставим его взойти». Так называлось стихотворение Океомы. Дальше она забыла – что-то про лестницу в небо, сложенную из глиняных горшков. Когда она вернулась домой, Оденигбо играл с Малышкой, а Ричард сидел, глядя в пустоту. Никто не спросил, нашла ли она тело Кайнене. Угву показал на ее платье и шепотом, будто понял, что это рвота, сказал, что у нее большое пятно. Харрисон пожаловался, что на ужин ничего нет, и Оланна лишь тупо уставилась на него, потому что всем ведала Кайнене. Кайнене знала бы, что делать, если кончились продукты.